Страницы дипломатической истории

После блестящей победы под Сталинградом Красная Армия неуклонно продвигалась на Запад, тесня врага. Но каждый понимал, что гитлеровская Германия все еще обладает большой силой, что предстоят упорные и кровопролитные бои, что надо по-прежнему напрягать все силы, чтобы отражать возможные контратаки гитлеровцев и наносить им новые удары. Вместе с тем стали возникать все большие сомнения относительно готовности союзников выполнить обязательство об открытии второго фронта в Западной Европе в текущем году. Обещание, которое дал в 1942 году премьер-министр Англии Уинстон Черчилль, а от имени президента США подтвердил Аверелл Гарриман, — осуществить высадку в Северной Франции в 1943 году вместо ранее обещанного вторжения в 1942 году — не подкреплялось реальными делами. Естественно, что советская сторона не могла не интересоваться, как же обстоит дело с обещанной операцией, которая должна была, наконец, снять часть бремени с Красной Армии, отражавшей натиск основных сил гитлеровской Германии и ее европейских союзников.

В первые месяцы 1943 года в Лондоне и Вашингтоне часто вспоминали об этом обязательстве. Но потом было объявлено о совсем другом решении. В начале июня правительства Англии и США официально сообщили своему советскому союзнику, что и в 1943 году англо-американского вторжения в Западную Европу не будет и что высадка в Нормандии произойдет только весной 1944 года.

Это повторное нарушение принятого Лондоном и Вашингтоном обязательства не могло не вызвать самой резкой реакции в Москве. Ведь это означало, что Советскому Союзу предстояло по меньшей мере еще в течение целого года противостоять основным силам держав «оси», нести и дальше колоссальные жертвы, тогда как западные союзники ограничивались ведением второстепенных операций. К тому же не было никакой гарантии, что и в 1944 году будет действительно открыт второй фронт, что эту операцию не передвинут еще дальше. Как здесь было вновь не вспомнить о строившихся в определенных политических кругах Англии и США расчетах на то, чтобы по возможности обескровить главных участников вооруженного конфликта — Советский Союз и Германию, с тем чтобы в подходящий момент Лондон и Вашингтон могли добиться выгодных для себя условий мирного урегулирования.

Возникал серьезный вопрос о союзнических обязательствах западных участников антигитлеровской коалиции. Нельзя было не думать о том, что новое нарушение обещаний об открытии второго фронта способно вызвать серьезный кризис доверия внутри коалиции, осложнить перспективу сотрудничества ее главных партнеров не только в оставшийся период войны, но и в послевоенное время. Послания, которые в данной связи глава Советского правительства направил Рузвельту и Черчиллю, были составлены в самом решительном тоне и содержали серьезные упреки союзникам.

В личном и секретном послании И. В. Сталина президенту Рузвельту, отправленном из Москвы 11 июня 1943 г., говорилось: