Странная разведка: Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства

«Q-Ship» сбросил свой камуфляж примерно через двадцать минут, когда подлодка приблизилась к нему на 350 метров, находясь в надводном положении. Артиллеристы корабля-ловушки выпустили по ней с полдюжины снарядов, пока подлодка не скрылась под водой. Командир «ловушки» считает, что она утонула.

Офицер разведки громко прочитал эту депешу.

— Оптимист! — таков был его комментарий. — ни слова о спасшихся, ни слова об обломках. во всяком случае, возможно, что они их немного напугали. Мы зарегистрируем этот случай, как «вероятную небольшую аварию». Я предпочел бы, чтобы они сообщили номер подлодки.

Это типичный комментарий.

Основную пищу для ума офицера разведки составляют мельчайшие факты: ему не нужны ни версии, ни предположения, точность которых он не может оценить. И он много времени проводит, отвергая теории, для подтверждения которых у него нет фактов.

А его желание узнать номер подлодки преследует две цели. Во-первых, эта информация могла бы подтвердить или опровергнуть точность расшифровки прошлой ночью секретных позывных, переданных в начале радиограммы. Во-вторых, она позволила бы базе точно знать, какая из немецких субмарин находится в ее секторе. Ситуация выглядела так, что, вполне возможно, атаку проводила подлодка, идущая с юга, то есть, находящаяся на обратном пути. Другими словами — новая, заходящая в зону, в которой за ней придется следить все время, пока она перемещается в нашем секторе.

Первая из целей, конечно, намного важнее для офицера разведки. Если он точно расшифровал позывные лодки, значит, и все прочие его сведения верны.

Как происходит такая расшифровка?

Существует около дюжины разных методов, некоторые их которых, очевидно, настолько конфиденциальные, что их нельзя раскрывать даже через много лет после войны. Другие, напротив, более простые, и их вполне можно объяснить.

Как было сказано выше, наши радиопеленгационные станции перехватывали тексты радиограмм, и мы знали, по опыту, что три или четыре первые буквы радиограммы обозначают секретный позывной подлодки.

Для упрощения продолжим использовать два уже приводимых нами примера: позывной одной подлодки MON, а другой — LRT.

С помощью данных радиоперехвата мы отметили на карте позицию этих двух кораблей. Но наш разведывательный отдел на базе находится очень далеко от этих позиций. Нам нужно, чтобы кто-то, находящийся как можно ближе к опасной зоне, разузнал для нас важные детали. Кто мог бы нам в этом помочь? Только время подскажет. Нам нужно дождаться поступления важных данных, касающихся действий каждой из двух субмарин.

MON на рассвете увидела маленький «трамп», экипаж которого заставили спуститься в шлюпки. Субмарина оттянула их, чтобы провести досмотр судна, и, возможно, сделать его трофеем командира.

Острые глаза капитана «трампа» заметили на рубке, под свежим слоем серой краски, буквы и цифры, обозначающие номер подлодки, например, U-99. Он запомнил их, и когда через несколько часов отнесенные течением шлюпки подобрал миноносец или сторожевик, он рассказал о них командиру.

Сторожевик немедленно отослал радиограмму о том, что пароход «Уор Бэйби» (вымышленное имя) был потоплен на такой-то широте и долготе подводной лодкой, предположительно, под номером U-99.

Информация об этом дошла до офицера разведывательного отдела на базе.

Эти сведения согласовывались с местоположением подлодки с позывным MON, определенным методом радиопеленгации.

В результате можно было сделать вывод, что MON = U-99.

Спустя пять часов, подлодка MON, действующая сейчас у южного берега Ирландии, потопила другой пароход, и один из членов ее экипажа воскликнул, насмехаясь над оставшимися в живых моряками: Великобритания трепещет, слыша имя U-99!»

Подобранные моряки сообщили об этой угрозе хвастуна.

Таким образом, кусочек за кусочком, проверенные сведения, дополняя и уточняя друг друга, подтверждали точность нашего предположения.

Не думайте, что дела всегда обстоят так просто, как в данном случае. Прежде всего, не всегда остаются спасенные моряки с потопленных пароходов. Бывает, что в момент, когда нам срочно требуются сведения, чтобы определить номер одной из двух подлодок, одна из двух как раз отправляет на дно корабль. Пятеро моряков с потонувшего судна спасаются на плоту. Несколько часов спустя двоих из них, но без сознания, подбирает британская подлодка, совершенно случайно обнаружившая плот. Но никто из этих людей не в состоянии еще долгое время рассказать хоть что-то интересное. И пока они смогут, клубок уже будет распутан другими средствами.

Рассмотрим теперь случай с идентификацией подлодки LRT. Он несколько отличается от случая с MON.