Странник

Я шёл позади Айдына. Он наступал на чёрную влажную землю уверенными ногами. Я старался изобразить такую же походку, но ничего не получалось — слишком уж тонкие у меня ноги. А у него они мускулистые, как у арабского жеребца. Рассвет был близок. Иглы окружавших нас ёлок ещё спали глубоким лесным запахом. Мягкий хруст земли под нашей подошвой вкупе с весёлым пением птичек что-то шептали. Иногда мне хотелось поймать одну из синиц резким броском языка, как хамелеон, и живьём съесть её. Просто чтобы узнать, какова она на вкус. Если она нравится ушам, то почему языку не должна?

Усталые, мы упорно шли вперёд. Мой взгляд автоматически переметнулся на пик горы вдалеке — его оранжевой краской обмазало проснувшееся солнце. Я почувствовал, будто несколько микроскопических морщинок на моём лице куда-то испарились, и я стал ещё моложе, совсем подростком. А Айдын как шёл без эмоций, так и шёл.

Я вдруг подумал: а что, если бы у Айдына душа была такая же чувственная, как у меня? Он всегда думал только о деле, никогда он не улетал высоко. Одним словом — практик. Практик с мечтателем отлично уживаются. Опять же банальное правило — противоположности притягиваются. Каждый из нас занимает своё место, и это удобно. Два практика разругаются. Два мечтателя просто потеряют друг друга.

Мы шли дальше сквозь деревья. Сверху — облака из пара, снизу — облака из мошек. Солнце восстало и принялось нагревать всё подряд. Я впился своими очами-пиявками в спину своего товарища. Пот нарисовал на его футболке кляксу, как бы предлагая мне пройти тест Роршаха.

— Эйфелева башня.

— Что? — он резко обернулся и посмотрел на меня таким взглядом, будто я оскорбил его родословную.

— Эйфелева башня.

— Где?

— У тебя на спине.

— Нам немного осталось. Потерпи, Тимур.

* * *

Айдос медленно открывал дверь. Его глаза были максимально раскрыты, сердце набивало рок-н-ролльный ритм. Слегка пухлые пальцы едва касались рукоятки, однако дверца легко поддавалась слабому давлению. Лунный свет резко упал на правую щёку Айдоса, а затем и на нос, разукрашивая лицо подростка в белый цвет оттенка мела. Дверь продолжала открываться, обнажая за собой вид на комнату. Старые часы на стене комнаты показывали 24 минуты второго. Айдос с трудом пытался дышать медленно, дабы не создавать шума соприкосновения воздуха со стенками маленьких круглых ноздрей. Дверь была уже распахнута. Он сделал шаг вперёд, плавно сажая свою ступню на пол, словно опытный пилот сажал самолёт. Затем Айдос начал плавно перемещать центр тяжести своего тела на переднюю ногу. Пол был деревянный, была высока вероятность создать скрип. Но, к счастью, скрипа не последовало. Он продолжал медленно двигаться вперёд, заходя внутрь комнаты. Стояла мёртвая тишина, не считая тиканья настенных часов. Справа он увидел большую кровать, покрытую бельём с узорами цветов, а среди белья красовалось спящее тело Гульнары. Длинные коричневые, чуть кудрявые волосы наполовину закрывали её лицо. Было видно, как её грудная клетка чуть увеличивалась — чуть уменьшалась, чуть увеличивалась — чуть уменьшалась. Пальцы её изящной ножки симпатично выглядывали из-под тонкого одеяла, сияя белым отражением лунных лучей.

Айдос сглотнул большой комок слюны, собрался с силами и двинулся дальше, в направлении Гульнары. Желанное было совсем рядом. Рука Айдоса медленно приближалась к девице. Она плавно опустилась на одеяло и начала потихоньку его стягивать. «Вот он!» — прозвучало в голове у подростка. В отражении глаз Айдоса сверкнул квадратный металлический предмет. «Теперь Айпад мой! Наконец-то я смогу нормально поиграть в Майнкрафт!»

Айдос со злорадной улыбкой на лице взял в руки гаджет и двинулся в обратном направлении.

Тем временем родители Айдоса и Гульнары сладко спали в соседней комнате.

* * *

Мотивация

Небо нежно-оранжевого цвета нависало над островом Арис. Стая чаек смаковала очаровательный закат, плавно паря высоко в небе над Центральным пляжем. Солнце готовилось ко сну, однако жизнь островитян только-только начинала пробуждаться после трудового дня.

— Горе! О, горе моей никчёмной душе! Ануш, что мне делать? Куда податься? — неустанно скулил Айбек, положив голову на ладонь.

Айбек и Ануш, работавшие в мэрии, были постоянными клиентами паба «Пузырь», который находился в юго-западной части острова, в двух минутах ходьбы от площади Кистани. После работы они часто туда заходили, чтобы заново перебинтовать свои душевные раны, пропуская кружки лимонада.

— Ну что же ты! Не стоит по этому поводу так переживать. Я уверена, ты в скором времени сможешь найти своё призвание. Отыщешь такое дело, которому посвятишь всю свою жизнь, будешь наслаждаться каждой секундой, уделённой этому искусству.

— Неужели я настолько плохо пою? Неужели слова людей о том, что мой голос похож на хрип болеющего ангиной енота, являются истиной? И что слух мой всеми силами пытается доказать своё отсутствие? — пропуская мимо ушей слова Ануш, продолжал Айбек.

— Айбек, не принимай это так близко к сердцу. Пение — это не твоё, и всё. С этим надо просто смириться.