Странник

  Чтобы обойти лагерь бандитов, нам пришлось бы лезть в джунгли, а это прямо скажем, была очень плохая идея, но решение оставалось за командиром. Жано, видно, тоже не хотелось лезть в дебри, поэтому оставив Эла наблюдать за пленником, мы втроем начали наблюдение за лагерем бандитов с различных точек. Спустя четыре часа непрерывных наблюдений, после короткого совещания, командир подбил итоги нашей разведки. По его словам выходило, что это не опорная база, а нечто наподобие 'запасного варианта', где находятся склады и техника, охраняемые силами около взвода. Транспорт был для нас особенно интересен, и не столько в плане быстрого передвижения, сколько для разрешения проблемы под названием Веракрус. Король Зоны, с того момента, как пришел в себя, настолько плохо себя чувствовал, что большую часть дороги мы тащили его, чуть ли не на руках. Имея транспорт, мы бы решили большую часть наших проблем, поэтому командир принял решение о захвате бандитской базы. Риск был и так немалый, а ограниченное количество боеприпасов и полное отсутствие спецоборудования делали его еще больше, но как говорили наши предки, кто не рискует, тот... идет через джунгли.

   Началом операции выбрали поздние сумерки. Еще не стемнело, а все уже вокруг размыто и неотчетливо. Движения Макса, скользящего среди высокой травы, были бесшумными, плавными и грациозными, словно у дикого зверя, подкрадывающегося к добыче. Наблюдал за ним, сколько мог, пока тот не растворился в сумерках, слившись с ними, после чего я переключил внимание на вышку с охраной, его конечную цель.

   Дверь поста неожиданно распахнулась, на пороге возник часовой. Как мне потом объяснил Макс, чтобы его выманить, он изобразил скребущий звук мелкого животного. Секунду бандит прислушивался, потом спустился на ступеньку ниже, нагнулся, вытянув шею. В следующую секунду его тело обмякнув, опускалось на землю, поддерживаемое, неизвестно откуда взявшимся, Максом. Затем док тенью скользнув над ступеньками, ворвался в помещение вышки. Через минуту мы увидели его жест, показывающий, что все в порядке. То, как он это проделал, изящно и не без артистизма, говорило о том, что он перевел убийство человека в ранг особого искусства, которым поневоле начинаешь восхищаться. Естественно, не тем, что делал, а как делал. По знаку Макса, мы с командиром, тотчас устремились к вышке, оставив Веракруса на попечении взрывника. Пока мы с доком изображали часовых, надев их рубашки и панамы, командир допрашивал пленного бандита. После чего командир, поменявшись с Максом местами, стал осторожно наблюдать за лагерем с вышки. Темнота становилась все гуще, но все равно очень медленно, действуя мне на нервы своей неторопливостью. В любой момент нас могли заметить, и тогда... Время тянулось как резина. Наконец, вердикт был оглашен: - Все. Работаем.

   На землю упала тьма, принеся с собой резкие и тонкие запахи, показавшиеся мне изысканными на фоне пропаленной жаром дня, одуряющей и опьяняющей смеси ароматов зелени, цветов и трав. Резкие крики, визг животных и звонкий многоголосый щебет дневных птиц сменился тихими шорохами и невнятным шуршанием. В тропическом лесу никогда не бывает тихо, разве только за исключением полдня, когда солнце беспощадно прокаливает лес, принося под своды деревьев невыносимую жару и давящую духоту, но сейчас наступала пора, когда прохлада начинала постепенно вытеснять жару, подгоняя ее легким ветерком.

  Оставив Эла с Веракрусом на вышке, изображать часовых, Жано, не теряя времени, повел нас с Максом на территорию базы. Прокравшись мимо сгоревших развалин нескольких домов, мы добрались до стены вытянутого здания, с длинными и узкими окнами. Часть окон здания была просто забита досками, но в другой, застекленной его, части, изнутри пробивался тусклый свет, неяркими мазками ложившийся на стекла окон. Остановились.