Странные люди

Лис охотно закивал, соглашаясь. Коробка с кроссовками стояла у него на коленях, и он все время придерживал ее одной рукой, словно боялся, что она убежит.

– Кит, – Немо придвинула тарелку к нему, – может, посмотришь? У тебя же дар подходящий.

– А чего сразу я-то?

Участвовать в глупейшем гадании ему совсем не хотелось, но он все же подвинул тарелку поближе, смахнув со стола липкие иглы, и честно уставился на чаинки. Ни белки, ни осьминога, ни корабля он там не видел при всем желании. Просто малоаппетитные остатки заварки в оранжевой чайной лужице.

– Пакость, – бросил он, поднимаясь.

Глаза Немо стали круглыми. Она схватила тарелку и вонзила взгляд в чайную кляксу. Спящая удивленно посмотрела на Кита и заглянула подруге через плечо. Даже Лис забыл про мед и сунул между девушками любопытный нос. Кит позволил себе понаслаждаться их замешательством и только потом смилостивился и пояснил:

– Вон Пакость идет. Успокойтесь. – Он улыбнулся и тут же нахмурился, поняв, что его смутило в увиденном. – Правда, почему-то без пакетов…

В голове его тревожно звякнул колокольчик, предупреждающий о стремительных переменах.

«Нас выгоняют? Решили больше не тратиться? Или машина просто не пришла?»

Старые подозрения и сомнения, мучившие его в первые дни в «Еце», напомнили о себе. Тогда он легкомысленно оставил вопросы без ответов. Зачем все это было организовано?

Пакость не казался раздраженным или встревоженным, скорее озадаченным и задумчивым. Брел неторопливо, сунув руки в карманы джинсов и рассеянно обходя каждую ямку, словно оттягивая момент встречи с друзьями.

– Ничего не спрашивайте, – сказал он, подтягивая ногой стул и садясь на него верхом. Рано начавшие седеть волосы топорщились на затылке, как шерсть рассерженного пса. – Сам ни фига не понял. Ни машины, ни еды. Только это вот лежало.

Жестом фокусника Пакость выхватил из нагрудного кармана рубашки сложенный вчетверо белый лист и положил в центр стола.

– Это письмо. Видимо, нам. От кого – не знаю. Нет, не читал. Только первые строчки. Решил, что нужно вам показать. Хотите – читайте вслух.

Если бы ослепительно белый лист был испачкан кровью или кишел пауками, они бы и то охотней схватились за него. Сердце Кита заколотилось. Зрачки Немо испуганно расширились. Спящая побледнела. Лис серьезно посмотрел на друзей, горестно вздохнул и подцепил бумажку жирными от блинов пальцами.

Он развернул ее и некоторое время внимательно рассматривал. Кит попытался вспомнить, видел ли он Лиса когда-то читающим, но не смог.

– Нет, – сокрушенно покачал головой мальчишка и сунул бумажку Немо. – У Лиса сегодня совсем не читабельное настроение. Лучше ты почитай.

Книжный Червь затравленно посмотрела на друзей, но повиновалась. Поднявшись, чтобы все ее видели, она поймала на письмо яркий солнечный луч и, прокашлявшись, начала читать. Остальные подались ближе, не решаясь заглянуть в лист, но внимательно слушая.

– «Здравствуйте! Вы едва ли меня помните, а я даже не всех вас видела, но поверьте, между нами больше общего, чем вы могли бы предположить. Я та самая странная женщина, которая встретила вас в заброшенном лагере».

– Какая женщина? – непонимающе нахмурился Кит. – Тут женщина была?

– Была, – кивнула Спящая. – Она меня сюда и пригласила. Ты просто поздно приехал. Встретила, показала, где можно расположиться, и уехала. Я и имени-то ее не помню…

– Не мешайте читать, – шикнул на них Пакость, и Немо продолжила:

– «… Начнем, пожалуй, с самого начала. А чтобы вы меня лучше поняли, я советую всем вам сейчас выйти за ворота и дочитать письмо там…»

– Как-то подозрительно, – мрачно хмыкнул Кит, который на самом деле не испытывал никакой тревоги. Разум кричал об опасности, но чутье молчало.

Он встретился глазами с Пакостью и понял, что того одолевают те же чувства. Немо смотрела на парней выжидающе, но испуганной не казалась. Лис грустно улыбался. И даже Спящая была удивительно спокойна.

– Выйдем за ворота? – предложила она неуверенно. – Вряд ли произойдет что-то плохое. Нас много.

Это была неумелая, неловкая попытка оправдаться перед здравым смыслом.

– Ну пошли, – делано равнодушно пожал плечами Пакость. – Хуже не будет.

К воротам они ходили очень редко. За время, которое они провели в «Еце», количество визитов к обезглавленному горнисту и разрушенным буквам можно было пересчитать по пальцам. Ворота граничили с реальным и скучным миром, в который так неохота было возвращаться. Сосновые стены защищали даже от звуков проезжающих машин и отдаленного грохота поездов, и ничего не мешало просто забыть о том, что простиралось за ржавым забором.

Безголовый страж стоял на своем привычном месте, уперев в бок единственную руку, а синие гиганты-ели окружали его почетным эскортом. Неслышная торжественная музыка лилась из отсутствующего горна, и птицы подпевали ей, а сосны поскрипывали в такт.