Странный мир (СИ)

- Вас как звать? - не ответил я на вопрос.

- Елена Владимировна Тишанская.

- Сергей, - представился я. - Тут у меня проход. И дом. Рядом. Надеюсь... Ой, чего-то нехорошо мне...

Я качнулся, едва не уронив Елену, и заметил проход. Поморгал, чтобы убедиться. Всмотрелся. Да, он. Три шага - и я на месте. В тот момент я не думал - куда попаду. Важным казалось убраться отсюда как можно скорее. Один шаг, второй, третий. Елена удивлённо восклицает. Мы делаем четвёртый шаг, и я вижу сквозь накатывающий туман стены знакомого двора из девяносто второго.

Не удержавшись на ногах, я падаю, даже не попытавшись ухватиться за девушку, и шепчу:

- Там за углом - телефон. Вызовите скорую. Ноль три.

И отключаюсь.

Я лежу в больничной палате. Лицом вниз.

Вчера, когда я очнулся, врач расспросил меня о том, кто я есть и где мой дом. Я честно ответил, потому что паспорта среди моих вещей не оказалось. Данные подтвердились. Приходили родители, жалели и советовали держаться. Да, это мой мир. Мой дом. Но как же здесь тоскливо...

Приходил следователь - пытался выяснить, откуда у меня раны, что взорвалось. Я почти правдиво сказал, что не помню. Что взрыв был сзади. Следователь сомневался: никаких следов взрыва во дворе не обнаружилось. Не мог я прийти во двор и из другого места - кровавый след начинался сразу оттуда. Конечно, меня могли привезти на машине и бросить, но никто из соседей не подтвердил. Я тоже не подтвердил. Следователь ушёл ни с чем, посоветовав всё же вспомнить: что именно произошло, и как я оказался во дворе.

Мне нечего ему говорить. Всё, что со мной было, осталось там, в тысяча девятьсот пятом. Меня беспокоит лишь одно. Что случилось с Еленой Владимировной, которую я насильно забрал из начала двадцатого века и переместил в его конец? Что? Очень неприятное чувство - совесть.

Открывается дверь в палату. "Обед!" - слышен голос молодой девушки. С моего места не видно двери. Я неловко дёргаюсь, пытаясь рассмотреть вошедшую, и спина напоминает о ранах.

- Лежите, лежите, - говорит девушка. - Сейчас я вас покормлю.

Она подходит к койке со стороны ног, подставляет стул поближе, а поднос с едой ставит на тумбочку. Я пытаюсь скосить глаза, чтобы её рассмотреть. Виден белый халат медсестры, аккуратные кисти рук и больше ничего. Она берёт ложку, зачерпывает суп и несёт к моему рту.

- Больной, откройте рот! - начальственным тоном говорит девушка. Я послушно открываю, проглатываю. Потом следующую. Неудобно, но по-другому не получается. Постепенно я насыщаюсь. Когда доходит дело до пюре с котлетой, я уже приноровился. Девушка наклоняется чуть ниже, и мне наконец-то удаётся разглядеть её лицо.

- Елена Владимировна?! - удивляюсь я. - Вы?! Каким образом?!

Барышня Тишанская скупо улыбается.

- Больным везде уход нужен, - говорит Елена Владимировна. - Даже в вашем странном мире. Ведь вы расскажете мне о нём, да? После выздоровления?

Я киваю. Движение отдаётся в спине, но я терплю.

Прочь тоска, прочь.