Странствия с моим гуру

Было уже совсем поздно, мы и не заметили, как пролетело время.

— Я бы съел чего-нибудь, — неожиданно сказал Рога, — Чем шарить на кухне, поедем лучше на tarduri chicken[13].

— Это идея. Признаться, я тоже проголодался.

Мы потихоньку выбрались в ночную духоту.

Чокидар, должно быть, караулил под дверью и, прежде чем я успел достать ключ, проскользнул в комнату. Делая вид, что наводит порядок, он высыпал себе на ладонь окурки из обеих пепельниц.

Я не стал выводить машину, чтобы не будить жену. Мы пошли по асфальтированной дороге, направляясь к отелю «Амбасадор».

На койках под деревьями спали шоферы такси, укрывшись с головой. Когда я коснулся плеча одного из них, из-под простыни показалась голова в тюрбане. Невероятно усатое лицо шофера опухло от сна. Увидев нас, он с явным сожалением покинул постель, натянул широкие штаны, взял рукоятку и отправился к машине.

Сквозь открытые дверцы врывалась холодная струя воздуха, пахло пыльной зеленью. Огромные сверчки с сухим треском стукались о наши лица.

— Куда мы едем? — поинтересовался наконец водитель.

— Прямо. «Moti Mahal».

Мы миновали темный квартал вилл с тенистыми деревьями и через Кашмирские ворота въехали в Старый Дели. Сразу же стало душно, мостовая и стены излучали тепло. Торговцы продавали мандарины и сироп из сахарного тростника. Чадили маленькие керосиновые горелки, на которых подогревались медные подносы с китайскими орехами. Около кинотеатра толпились нищие, пересчитывая медяки. Под аркадами уже собрались семьи бездомных и, готовясь ко сну, расстилали на тротуаре куски циновок и газеты.

Едва мы вышли из машины, как нас окружила толпа мальчишек, предлагавших себя в проводники. Они услужливо закрывали дверцы такси, дергали нас за штаны и кричали: бакшиша, саб, бакшиша. Вдруг мальчишки разбежались в разные стороны, как цыплята, всполошенные пролетающим ястребом. По тротуару шествовал полицейский в коротких штанишках, в красном тюрбане, с метровой бамбуковой дубинкой в руках. Он тоже был готов проводить нас в домики с танцовщицами.

— Со мной не обманут, и цены будут ниже, — хвастался он, — Это недалеко отсюда.

— Мы остаемся здесь. Спасибо.

За доброжелательную готовность полицейский получил полрупии.

— Обождать? — услужливо спросил он.

— No. Not today[14] — ответил Рога сообразно с местным обычаем. «Не сегодня» позволяет питать надежду, что, может быть, завтра, послезавтра, при следующей встрече сделка успешно завершится и удастся заработать что-нибудь на посредничестве.

Скамьи внизу были заняты целыми семьями толстых сикхов. Хотя уже было за полночь, под столом резвились маленькие дети, высовывая головы из-под покрытой пятнами скатерти. Тогда матери пальцами, унизанными перстнями, совали им в рот кусочки цыпленка в жгучих приправах.

По ступенькам крутой лестницы мы взобрались на крышу. Сюда доходило легкое дуновение ветерка и можно уже было дышать. Мальчик в расстегнутой до потного пупка рубашке, выпущенной поверх дхоти, тряпкой смахнул со стола остатки костей. Пока мы мыли над раковиной руки и вытирали их салфетками, нам принесли на блюде красных запеченных цыплят. Мы ломали их руками, жадно обгладывая косточки. Сочное мясо пахло пряной приправой. Мальчик подавал блюда прямо с огня, прихватывая их рубашкой, и мы с наслаждением отламывали куски хрустящего пресного хлеба.

— Теперь не мешало бы глотнуть чего-нибудь, — еле дыша произнес Рогульский, — Мало индийцам засухи, так они еще ввели сухой закон… Хорошо, что у меня хватило разума взять со стола свою бутылищу, а то здесь ничего нельзя достать, кроме хлорированной воды из Джамны.

Он сделал несколько глотков и через стол передал бутылку мне.

— Пейте. Ведь мы уже никогда не встретимся такими молодыми…