Страшно прекрасен

– Знаешь, – произнес тихо Оскар, – я всю ночь думал о том, что ты мне сказал. Про твой страх перед красивыми людьми. Я пытался представить, каково это. Есть же различные фобии, боязнь насекомых, высоты, тесных помещений. И понимал, если бы ты боялся красивых предметов, к примеру. Но красивых людей… Ума не приложу. То есть, есть же названия страхов. Клаустрофобия, арахнофобия, акрафобия. Название твоего же страха я не нашел. Есть что-то похожее – боязнь красивых женщин. Но у тебя все совершенно по-другому. Симптомы там. Вроде у тебя клинический случай.

Ага, теперь по мне клиника плачет. Пора надевать белую рубаху и смиренно отдаться в руки санитарам. Очень мило со стороны Оскара. Будто я сам об этих вещах не знал! То же мне, Капитан Очевидность!

– Я подумал еще о том, как решить твою проблему.

Принцам нельзя думать, это очень пагубно на них влияет. Что, кстати, не очень полезно и для окружающих.

– И понял, как можно попробовать!

Может, все-таки, отдаться добровольно санитарам. Так хоть безопаснее. Для моей психики.

– Пить таблетки не хороший вариант. – Оскар начал мерить широкими шагами кухню. Она у нас небольшая, так что он начал ходить взад-вперед. – Они могут подпортить твое здоровье. Можно попробовать иной вариант. Ты просто должен привыкнуть ко мне. Я вычитал, что человек привыкает ко всему и ко всем условиям. Для этого достаточно 21 дня. И если мы будем тесно общаться, проводить много времени в течение 21 дня, ты перестанешь меня бояться и привыкнешь! А привыкнув ко мне, страх и перед остальными красивыми убавиться, ведь я получше многих.

Я не решительно покосился на него. Не для того, чтобы взглянуть на красивое личико и восхититься. А для того, чтобы убедиться, что этот человек в своем уме. Какие, к черту, 21 дней? Я четыре года терпел нападки своих привлекательных одноклассников. За эти годы я так и не привык к ним, только к их оскорблениям и побоям. Вот к этому да, это прямо мое.

Оскар настолько ослепительно улыбался, что пришлось опустить взгляд, ибо сердце опять тревожно сильно забилось.

– Ну?

Что «ну»? Чего он постоянно нукает? Он верит в то, что я соглашусь на эту бредовую и бесполезную затею?

– Ты согласен?

Ой, да хуй тебе. Согласен я, видите ли. Так, теперь надо открыть рот и высказать свои мысли вслух.

– Молчание твое приму как согласие. Значит, решили. Нам надо номерами обменяться. А то тебя сегодня не было, и все гадал, что с тобой произошло. К тому же через сеть со мной тебе будет проще общаться.

Минуточку! Ничего, что я не хочу с вами, о, величайший принц всех времен, общаться? Не хочу я давать тебе свой номер телефона и уж тем более писать тебе там что-то! Постой, откуда в твоих граблях мой телефон? Ах, да, он же валялся на моей кровати. Оскар, видимо, подобрал его. И почему я не поставил на экран защитный код? Ответ пришел сразу: потому что не подозревал, что кто-то в моей жизни так нагло начнет копаться в моем телефоне. Даже гопники так не посмели бы! Они срутся при моей внешности.

– Отлично.

Закончив все свои махинации, наглый парень вернул мой телефон. Дрожащими руками я держал его и посмотрел в списке контактов. Оскар. Так просто. Даже не ожидал. Теперь осталось дождаться, когда он уйдет, и я смело удалю его номер.

– Мне пора идти. А ты питайся хорошенько, а то на голого тебя еще страшнее смотреть. С завтрашнего дня начнем реабилитацию.

Помахав мне на прощание, принц удалился. А я так и остался стоять на проходе, осмысливая, что только что произошло.

Глава 6

Утро следующего дня я сидел на кухне и пытался проснуться. Старался разбудить себя чашечкой кофе. Дверь в ванную была открыта, а с кухни было прекрасно видно, как мой сосед, Марк, брил свою трехдневную щетину. Точнее, эта щетина перерастала в полноценную бороду. Я завидовал ему. У меня на лице не было никакой растительности. Даже элементарного пушка не было, чтобы я сбрил его и надеялся, что дальше отрастут густые волосы. Все, что оставалось мне, это смотреть на своего соседа, отпивать из чашки и тяжко вздыхать.

После ухода Оскара, я не сразу пришел в себя. А когда очнулся, первое, что я сделал, это удалил его номер телефона. Испытав гордость за свой смелый поступок, я захлопнул входную дверь (а то подъездная гопота неприлично уставилась на меня во все глаза). Но это ровным счетом ничего не изменило в моей жизни. Я получал тучу сообщений в мессенджере. Угадайте, от кого? Я предполагал, что слал их Оскар, ибо писать больше некому. Можно было его, конечно же, заблокировать. Но рука не поднималась сделать это. Я не настолько невзлюбил этого парня, к тому же, насколько я понял после вчерашнего, видеться с ним я буду часто и очень часто. По крайней мере, 21 день точно.

На его сообщения я не отвечал. Даже больше – я их не читал. Почему я с ним так обходился? Сам не понимал. Возможно, проявлялось одно из моих качеств – вредность. В моем положении я вообще-то должен был быть благодарен за проявленное внимание со стороны красивого и популярного человека. Но что-то чувство благодарности отнюдь не испытывал. Вот страх был, его у меня просто через край.