Страсть и бомба Лаврентия Берии

— Так, кого привлекал дополнительно? Эге, вот это правильно! Гейнц Линге, старший камердинер Гитлера, штурмбаннфюрер СС Ганс Баур — шеф-пилот, генерал-лейтенант Гертруда Юнге — личный секретарь Гитлера, Иоганн Хофбек — офицер личной охраны, Геншель Йозеф из охраны, Вильгельм Энкольд, начальник личной охраны Геббельса, комиссар криминальной полиции Рохус Миш, телефонист из канцелярии Эрах Ринге, телеграфист имперской канцелярии. Тут и целая группа медиков. Гойзерман Кете — медицинский работник зубоврачебного кабинета профессора Блашке, обслуживавшего членов гитлеровского правительства, Фриц Эхтман, дантист, техник зубоврачебного кабинета профессора Блашке, Вернер Хазе, профессор медицины, 1-й сопровождающий врач Гитлера. А кроме того, вы собрали водопроводчиков, садовников, медсестер, шоферов и ремонтников автомашин. Они-то что могут сказать?

— По детальке, по крохам восстановили мы всю картину. Начали с того, что разобрались с несостыковками в показаниях свидетелей. Первая — вы знаете — все говорят, что он застрелился, а у трупа яд и осколки ампул на зубах, следов огнестрела нет. Второе — Ева Браун, как все утверждают, отравилась, а на трупе обнаружены следы тяжелого осколочного ранения грудной клетки с повреждением легкого и сердца… Дальше непонятное. Кто его выносил на самом деле. Одни говорят, что камердинер и Борман, другие — что были Геббельс, Борман, Бургдорф, Кребс, Аксман. Расходятся и показания о том, как уничтожали трупы. Где закапывали. Потом вызывает подозрение небрежность и неряшливость в выполнении последней воли Гитлера. Врача, чтобы зафиксировать смерть, не вызывали, кремировали не до конца. Кое-как закопали в воронке и занялись другими делами. Как-то это не вяжется. Такая непочтительность. А где же честь немецкого офицера? А может, эта непочтительность связана с тем, что хоронили вовсе не его, не Гитлера?

— Ну вот, вы и разбирались. Так это или не так? — хмыкнул Берия. — Так подставной был труп или нет? Вывод-то какой?

— Окончательного вывода мы так и не сделали. Потому что нам не предоставили тела для эксгумации, а личный врач Гитлера профессор Морелль находится у союзников, а второй, Хазе, — в распоряжении МГБ СССР, но нам не представлен. Кроме того, Юнге, секретарь, заболела и допросить ее заново не удалось.

— Амаяк, то, что ваша группа написала в официальном заключении, я понимаю. Люди боятся брать ответственность на себя. А по сути? Ты мне скажи, как на духу…

Кобулов замялся, полные губы его задергались так, что щегольская ниточка усов над ними казалась ломаной. Наконец он пробормотал виновато:

— Работу провели огромную. Сами посмотрите…

— А я и посмотрю. Давай документы!

— Вот акт судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины — предположительно трупа Гитлера.

«Комиссия в составе Главного судебно-медицинского эксперта 1. Белорусского фронта — подполковника медицинской службы Кшаравского. Главного патологоанатома Красной Армии — подполковника медицинской службы Краевского А.Н…»

Дальше Берия пропустил имена и звания экспертов и начал сразу читать текст.

«А. Наружный осмотр.

В деревянном ящике длиной 163 см шириной 55 см и вышиной 55 см доставлены остатки обгоревшего трупа мужчины. На трупе был обгоревший по краям кусок трикотажной материи размером 25 на 8 см желтоватого цвета, похожий на трикотажную рубашку.

Ввиду того что труп обгорел, судить о возрасте трудно, можно предположить, что возраст был около 50–60 лет, рост его 165 см (измерение неточное вследствие обугливания тканей). Длина правой большеберцовой кости — 39 см. Труп в значительной степени обугленный, от него ощущается запах горелого мяса».

Берия дошел до этого места, представил себе этот ящик и его содержимое и подумал: «Вот она цена величия и славы. Вчера Адольф думал о господстве над миром, а теперь его кости и горелое мясо в деревянном ящике».

Он взглянул на фото, и ему слегка поплохело. К горлу подступила тошнота. Но Лаврентий Павлович преодолел себя и продолжил чтение протокола.