Страсти Евы

- И где мне потом искать ребенка после кальвадоса? - надзирательным тоном строгого родителя ворчит за нашими спинами Гавриил.

- Ой, не слушай его, дорогая, - отмахивается от него Веста. - Мужчины любят нравоучать и поучать.

- Согласна с вами, - поддакиваю я и из вредности по-детски показываю ему язык.

Гавриил с умилением закатывает глаза и галантно отодвигает для меня стул по правую руку от себя.

- Во время ужина я потерплю, Ева, - с предостережением шепчет он мне на ушко, чтобы его слова остались строго между нами. - Но потом дерзкий рот будет наказан.

Мне остается только гадать, о чем можно думать с таким азартным блеском в глазах. С головой погрузиться в думы мне не дают непринужденные великосветские беседы, которые ведутся за трапезой. Ко второму бокалу красного бургундского «Ля Монтроше ДРК» года миллезима я делаю несколько выводов. Во-первых: на каникулах я обязательно посещу Весту. Мы определенно друг другу понравились. Во-вторых: у Гавриила завидный аппетит. Он съел столько, сколько я не ем за целый день, а вина выпил и того больше. В-третьих: его взаимоотношения с отцом оставляют желать лучшего. Друг с другом два чопорных аристократа переговариваются чинно и без особой симпатии, моментами с неприязнью со стороны Гавриила. Я ни в коем случае его не осуждаю. Трудно воспитываться в семье, где мачеха еще при жизни матери сожительствовала с отцом. В-четвертых: деятельность Гавриила вне Ордена заслуживает особого уважения. Он занимается меценатством, и из его личного благотворительного фонда ежемесячно выделяются колоссальные суммы на различные программы социальной помощи. Основные направления: реабилитация людей после перенесенных тяжелых травм, адаптация и поддержка людей с ограниченными возможностями.

После ужина мы с Гавриилом спускаемся в Большой зал к грандам финансовой аристократии. С учетом количества съехавшихся гостей полтора часа пролетают, как полторы минуты. С течением времени День Памяти теряет актуальность траурной церемонии и плавно переходит в плановый светский раут. В среде аморфного времяпрепровождения сливок общества обслуживающий персонал напоминает суетливых осетров на нересте, мечущих икру на не успевающие оскудеть раковинообразные тары.

- Гавриил, вот ты где! - раздается поблизости удушливо сладкий голосок.

Из-за водопада шампанского выплывает с предлагающим себя видом манерная латиноамериканка в коктейльном чешуйчатом платье. Неоднократно я видела ее лицо в модных журналах. На развороте свежего номера «Менс Хелс» (после знакомства с Гавриилом я пользую мужскую литературу в качестве учебного пособия о менталитете мужчин) красуется обнаженная натура светской львицы Кармен Сантьяго - дочери известного венесуэльского нефтяника Филиппа Сантьяго, капитал которого занимает пятую строчку в списке «Форбс». За его красавицу-дочку богатейшие люди планеты готовы выложить все до последнего песо, в противность тому, что ее многократно уличали в участии в подпольных оргиях без правил для пресыщенных богатством миллиардеров. В Ордене она носит титул Наследницы, ее отец - мироправителя, единомышленника и правой руки Гробового-старшего.

- Благодарю за визит, Кармен, - натянуто улыбается Гавриил.

- Ну как я могла не приехать в такой-то день, - выделывается она и так и эдак. - Мне не дает покоя, что ты не отвечал на звонки после нашей встречи. Спешу напомнить, мы могли бы повторить.

«Будь неладна невоспитанная особа, покусившаяся на МОЕГО Гавриила!» - в страшной ревности я втыкаю ногти в ладонь.

- Я не повторяюсь, - удостаивает ее нелестным ответом Гавриил. - Познакомься с моим близким другом мисс Евой Воронцовой.

Кармен вымеряет меня конкурирующим взглядом, но затем не к добру подхалимно иллюстрирует мне по-голливудски выбеленные зубы.

- Наследница рода Сантьяго мисс Кармен Сантьяго. Приятно познакомится, мисс Воронцова. Позвольте заметить, что у вас… очень красивое платье.

Уровень лицемерного сахара в ее голосе зашкаливает, отчего мне хочется промочить горло водой.

- Взаимно, мисс Сантьяго, - запоздало реагирую я.

- Кого я вижу! - шествует в нашу сторону изумленный профессор Волков.

В одной руке у него - бокальчик шотландского скотча, в другой - кубинская сигара. Заведующий кафедрой анатомии и антропологии прибывает в непрофессорском настроении подшофе.

- Какая встреча, Ева, - шкодливо лыбится он. - Ты тут одна?

- Со мной! - открыто заявляет на меня свои права Гавриил, обходительно приобнимая за бедро.

Мимолетом Михаил бросает на него странный поздравительный взгляд, но вскоре снова обращается ко мне:

- Поздравляю, Ева, твое платье… тебе очень идет.

- Больше спасибо, - с настороженностью принимаю я очередной загадочный комплимент по поводу платья рода Гробовых. - Мне подарил его один щедрый мужчина.

- Как интересно, - хитро скалится Михаил, но уже смотря на Гавриила. - Не хочется разлучать тебя с твоей… особой гостьей, кузен, только Герман ждет нас в конференц-зале.

«Насчет „особых званий“ в курсе все, кроме меня», - поражаюсь я.

Гавриил склоняется ко мне и кончиками пальцев нежно гладит по щеке: