Страсти Евы

- Мы потеряли его… - кто-то приговоренно подтверждает у меня за спиной.

Мертвенный страх прокалывает мое сердце острой иглой.

- Очнись, Гавриил… - чуть встряхиваю я его недвижимое тело. - Пожалуйста, не умирай! Гавриил, не умирай! Прошу тебя!

Мой голос сдавлен, по щекам льются медленные слезы. На фоне моих плачей и стенаний спецназовцы, реаниматоры и перебинтованная Алена оплакивают потерю трагическим молчанием.

- Мне жаль, родная… - со всем имеющимся братским утешением приобнимает меня за плечи Никита. - Мы ему уже не поможем. Гавриил ушел от нас.

Минуту-другую я стою, побелевшая от шока, но потом наступает прозрение. Оцепенение заменяет нервный срыв. Будто увидев собственную смерть, я ошарашенно отшатываюсь назад и с ужасом летящей на меня бомбы отталкиваю брата.

- Гавриил, ты не можешь умереть! - трясу я любимого за плечи. - Не умирай! Небеса, прошу вас, не забирайте его! Не оставляй меня, Гавриил! Слышишь?!

Никита хочет увести меня, но я яростно отпихиваю его и припадочно вцепляюсь в руку Гавриила. Двое спецназовцев приходят ему на выручку. Втроем они пытаются оттащить меня. Убитая горем, я бьюсь в истерике, не давая им вывести меня из кабинета.

Внезапно Небеса совершают долгожданное чудо!

С глубоким вдохом Гавриил приходит в сознание. Кабинет тотчас заполняет ошеломляющая пауза. Обомлевшая до полной потери голоса, я просто стою и смотрю на него широко раскрытыми глазами. От пережитого потрясения мои ноги подкашиваются, словно я всю ночь боролась с высокой температурой.

- Ангел мой… - в тяжелом состоянии зовет меня Гавриил.

- Любимый, ты выжил… - закрываю я себе рот ладонью, заплакав от радости.

Кончиками пальцев он стирает ручьи слез с моих зареванных щек:

- Не плачь, любовь моя. Все хорошо. Прости, что напугал.

Оперативные врачи в режиме чрезвычайного положения начинают отлажено хлопотать над его простреленным легким. Они обрабатывают ранение антисептиком и накладывают бинты.

Никита реагирует на воскрешение по-иному. Он поднимает с пола «Десерт Игл» и прицепляет на его ствол выпавший из кармана брюк Гавриила гипюровый компромат. Я багровею со стыда и выхватываю у него «трофей».

- Охренеть можно, дружище, - с усиливающейся экспрессией постукивает стволом пистолета по столу Никита. - Конечно, ты сейчас не в том состоянии, чтобы я начистил тебе физиономию. Но я считал тебя лучшим другом, а ты подставил под удар нашу дружбу. Как ты мог у меня за спиной спать с моей сестрой? Ты мог выбрать любую женщину, но позарился на мою младшую сестренку! Да она тебе годится…

- Не кипятись, - тормозит его Гавриил, сплетая наши пальцы и тем самым как бы заверяя меня, что сам все уладит. - Любви все возрасты покорны. И я не ставил под удар нашу дружбу. С Евой мы собирались оповестить тебя об отношениях завтра на карнавале.

- Ты в своем уме? - стучит дулом пистолета себе по голове Никита, вгрызаясь глазами в наши переплетенные руки, как вгрызается в горло ротвейлер. - У тебя начался лихорадочный бред? Предупреждаю, держи свой член подальше от моей сестры.

Не без помощи охотно подслушивающих их мужскую разборку санитаров, Гавриил поднимается на ноги и распрямляется в плечах.

- Я люблю твою сестру, Никита, - уверенно заявляет он, снова осмысленно срастаясь со мной руками. - Почему ты вообще так завелся? Чем я плох для Евы?

С пистолетом в руке и, судя по всему, нескладывающейся картиной в голове Никита принимается наматывать нервирующие круги по кабинету.

«Хорошо, что он не заряжен!» - благословляю я Небеса, наблюдая за тем, как брат угрожающе размахивает пистолетом.

- Давай начистоту, Гавриил. Ева младше тебя на двадцать семь лет. Ты ей годишься в отцы. Но разница в возрасте только полбеды. Я знаю тебя уже очень давно. Ты - хороший надежный друг, но моя сестра тебе не подходит. Ты вообще слышишь себя? Какие отношения?.. Не так давно ты устраивал невесть какие оргии, а сейчас тебе приспичило примерить на себя роль верного мужа. Не морочь мне голову!

- Черт возьми, мне не нужны другие женщины! - скрипит зубами Гавриил. - Я люблю Еву. И буду любить ее до гроба.

Никита вскипает до пара из ушей:

- Ты что мне мозги полощешь…

- Выслушай меня, - прерывает его Гавриил. - Я был безнравственным ублюдком без идеалов и убеждений. Ева изменила меня. Оргии в прошлом. В настоящем и будущем есть только Ева. Наша любовь священна. Коль скоро я причиню ей боль, можешь смело отсечь мне голову. Черт возьми, я лучше сам пущу себе пулю в лоб, чем обижу ее. Я люблю твою сестру. Ева нужна мне не на одну ночь. Я хочу ее на всю жизнь.

- Не ломай комедию!

- Хватит! - встаю я между ними, не оставляя им возможности покалечить друг друга. - Никит, Гавриил собой заслонил меня от пуль. Он рисковал жизнью ради меня. И ты видел, что он сам чуть не отправился на тот свет. Так что сперва мог бы поблагодарить его за мое спасение… Это было - во-первых, - загибаю я палец. - Во-вторых: я люблю тебя всем сердцем и уважаю твою заботу. В-третьих: я люблю Гавриила и переезжаю жить в имение.

У Никиты отнимается дар речи:

- Но…