Страсти по Фоме - книга 1

— Встала, свет везде зажгла, не знаю, что и думать, вот-вот закричу… Чего смеешься?! Правда!.. А вокруг меня все равно как будто кто-то носится, кричит! Потом звон стекла, как будто окно выбили, потом еще!.. Я к окну уже боюсь подходить, страшно!.. Ну все, думаю. Ну что ты улыбаешься?.. Знаешь, как!.. А потом тишина… такая жуть! Я думала умру, но ни за что не усну!

Ирина недоуменно посмотрела на него.

— Да я и не спала, — растерянно проговорила она. — Ты как здесь очутился?

— Живу я здесь! — рассмеялся Фома. — Снилось тебе, милая!

— Не снилось! — она ударила его кулачком по груди. — Я не спала! Да и не уснуть здесь было! Может, у тебя тут полтергейст?

— А что запросто! — сказал Фома щедро, делая широкий распахивающий жест. — Даже не пол, а целый, можно сказать, тыр гейст!

— Перестань, я серьезно!

— Серьезные девушки, — доверительно сообщил Фома, придвигаясь к ней, — это большая удача в жизни всяких юнош!

Руки его плели кружева.

— Отстань!.. — отбивалась от него Ирина подушками. — Отстань от меня, я сказала!.. Змей…

Утро расцвело для Фомы новой краской, словно он что-то понял о женщинах, побывав вдали от них, на острие ножа. Хлопотное путешествие отрадно заканчивалось в широко распахнутых глазах Ирины…

— И все-таки, что это было? — спросила Ирина через некоторое (очень короткое!) время, словно ничего не произошло.

Фома расхохотался: ничего он не узнал о женщинах! Что можно о них узнать вдали от них?

— Считай, что ничего не было! Я как честный человек могу подтвердить: ничего не было, минутная слабость, общая…

— Я про квартиру твою сумасшедшую!

— И я про нее, — ухмыльнулся Фома. — Ничего не было, тебе показалось.

— Да, конечно! — не согласилась Ирина. — Что я сумасшедшая, по-твоему?..

И добавила не очень уверенно:

— Как-то странно все это.

— Есть многое на свете, друг Ирина, что и не снилось нашим мудрецам. Зато приснилось тебе, неспящая красавица!..

— Пойдем где-нибудь позавтракаем! — мечтательно предложил он, когда солнце заглянуло в просвет между шторами и причудливо изменило комнату, словно рампа. — Чего-нибудь шипящего, шкварчащего!

— В шесть утра?

— Шесть утра? — удивился Фома. — Ничего не понимаю! Следующего дня?

— Какого следующего дня? — не поняла Ирина. — Конечно, следующего, какого еще?

— Ну да! — поспешно согласился Фома. — День с Доком, за три.

— Что ты там бормочешь?

— Ну, так мы идем завтракать? У меня в холодильнике ни хвоста!

— Куда мы сейчас пойдем? Ты меня удивляешь!

— На вокзал! Вокзал же рядом!.. Кстати, говорят нельзя зачинать детей ближе четырех километров от железнодорожных путей.

— А мы и не будем, — успокоила его Ирина, — тем более, что в Москве и места такого не найти. Мы, вроде, завтракать собрались?.. Или у тебя и там твой тыргейст запланирован?

— Не, только завтрак!.. — Фома блаженно зажмурился. — Тишина, тонкие гудки маневрового, ласковый голос информаторши!..

— Грязь, бомжи и сквозняки, — продолжила Ирина.

— Не надо видеть только плохое, там и проститутки есть!

— А!.. Теперь понятно твое четырехкилометровое опасение.

— И вовсе оно у меня не четырехкилометровое.

— Слушай, если ты таким образом хочешь выдворить меня из дома, то собирайся и пошли! — решительно сказала Ирина, вставая с софы. — Я с тобой тоже проголодалась!

— Никто тебя не выдворяет, я просто есть хочу!

На площади между вокзалов к ним сразу привязалась торговка водкой.

— Водочка, водочка, ребята! Недорогая водочка, — бормотала она, увязываясь за ними.

Фома ее узнал: внештатный федеральный агент трех вокзалов.

— Бабуля? — удивился Фома. — У тебя выходные бывают? Шесть утра! Какая водочка?

— Русская, ребята, русская!..

Фому она не узнала, так как он никакой опасности для ее торговли не представлял. Фома с досадой посмотрел на ее синяк, признак здоровой конкуренции и активного образа жизни; ночь у старушки была как и у него — ого-го!

— Какие ребята, бабуля? — спросил он. — Здесь дама!

— И дамам, и дамам. Недорого. Дамская водочка, ребята! — не отставала торговка.

— И дамская есть?! — поразился Фома.

— Я ж вам дам!

Чувство солидарности за полнокровно проведенную ночь заставило его купить у бабки маленькую по сумасшедшей тройной цене. Все люди братья, объяснил он себе это.

— Ты что, опять?! — возмутилась Ирина, увидев это безобразие. — Начинается! С утра… поздравляю!

— Ты посмотри, какой у нее синяк!.. Я не буду пить! — оправдывался Фома.

— А у меня синяк ты не видишь? Мои синяки тебе не интересны?..

Ирина завелась с пол-оборота.

— Я знаю, тебе все равно, что я мотаюсь за тобой, как собачонка! Так вот, то, что я тебе говорила тогда, правда! Я действительно выхожу замуж! Это, чтоб ты знал!..

Она надулась и замолчала. Фома тяжело вздохнул: Ирина хочет замуж. Но он же не сумасшедший! С ним завтра может случиться такое, чего и в медицинском словаре нет. А объяснить… да она его в дурдом сдаст, совершенно искренне желая помочь. Она и так считает его сумасшедшим, если не хуже. Но на голодный желудок ничего решать не хотелось, тем более, чтобы что-то решали за тебя.