— Этот человек, — показал он на Фэя. — Должен жить после нашего ухода, а точнее, выздороветь полностью. Его нужно доставить обратно в Белый город. Я ясно выражаюсь?
И хотя выражался он совсем не ясно, из-за ненормативной лексики, монахи истово кивали, было видно, что понимания хватит надолго, даже если сайтеры и не вернутся.
Фома увидел знакомое лицо среди однородной капуциновой массы.
— Тихон! — сказал он. — Разъясни братьям все остальное, бо нам некогда!..
Кто-то из монахов услужливо подсунул им кипу бумаг. Это был архив Хруппа. Доктор сразу наткнулся на какие-то документы и протянул их Фоме.
— Что?.. — Фома углубился в чтение. — Мэя? Он вернется туда, в мой замок, зная, что у дыры мы окажемся быстрее!
— Не факт, — покачал головой Доктор. — Он не знает, что мы в курсе по поводу Фэя и, скорее всего, бросится к дыре.
Из подготовленных для сожжения бумаг было ясно видно, что Хрупп готовился стать хозяином Иеломойи. Бумаги ждали только росчерка королевской руки: пожалование графских поместий и наградная, за Джофраила. Скорее всего, встреча Хруппа с Джофраилом в трактире Томаса, которую они сорвали, все равно была бы последней для бравого разбойника, Хрупп намеревался оборвать все концы, вместе с головами разбойников. Правда, теперь бумаги не имели никакого значения, Хрупп был оглашен и никаких наград, тем более, Иеломойи, ему не светило. Он и сам прекрасно понимал это, это был просто архив. Но Мэя! Даже при самой малой вероятности появления Хруппа в его замке, Фома вибрировал. Черт возьми!..
Они стояли на смотровой площадке монастыря, не обращая внимания на величественный вид, что открывался оттуда. Но изломанная линия горизонта своей экстремальной амплитудой все равно задавала темп и тон разговора.
— А что если нам зацепить его по пути, куда бы он ни направлялся, а Док? К разрыву ли, ко мне ли в замок… и подтащить к дыре!
— Ты больной! — констатировал Доктор.
Он был прав. Зацепить кого-нибудь по пути, значило совершить переход с одной силовой линии на другую прямо перед противником. В этот момент переходящий становился полностью открыт и беззащитен. Позволять себе такие штуки! Хрупп уже не мальчик!..
Фома нервно щерился:
— Половое открытие! Я откроюсь, Док, я! А ты прикроешь!
— Нет! Мы вернемся после дыры и отловим его как миленького!
— Его-то мы отловим, а вдруг он — к Мэе? И потом, мы же можем и не вернуться!
Доктор раздраженно дернул головой. Потом секунду смотрел на горизонт, словно желая там разгадать настроение Фомы.
— Я иногда совершенно тебя не понимаю, — наконец сказал он. — Ты понимаешь, что на весах?.. Каросса, вся Каросса, страна, с людьми, городами, со своей судьбой, наконец! А еще Гимайя и Салатен!.. Не сунется он туда, понимаешь? Это архив, он про это и сам забыл!
Доктор уже клял себя, что передал Фоме бумаги, он-то хотел показать красоту игры случая и причудливое переплетение мотивов, многое могло решиться еще в трактире Томаса, припозднись они немного или не пусти он своих болванов вдогонку за Фомой. Ч-черт! Больше он не хотел рисковать!
— Вероятность его появления в замке ничтожна, равна нулю! Даже меньше, он сейчас спасает свою шкуру и забыл о какой-то Мэе! Да он её и не знает!.. Ведь он же понимает, что если мы закроем дыру, он — в ловушке!
Доктор хлестанул наотмашь инкрустированным стеком, забытым, второпях, Хруппом. На лице его появилось жесткое выражение. Фома прекрасно понимал, о чем он говорит, вернее, хочет сказать. На весах Каросса, Салатен, Гимайя и вся эта реальность с миллионами людей и — одна девчонка! Сколько их у Фомы по искажениям, говорил непримиримый вид Доктора, да и Мэя не на весах, это всё придумки!
— И ты, зная об этом, хочешь подставить себя под случай?! А о других дырах ты помнишь? О том, что с этим нужно разбираться и разбираться не кому-нибудь, а тебе! И не когда-нибудь, а сейчас!.. Больше-то некому, никто не сможет их отловить быстрее, ведь они заряжены на тебя! На тебя одного! Они на тебя прут!.. Ведь это же твоя Ассоциация, в конце концов!..
Доктор с хрустом переломил стек и отбросил в сторону.
— И ты хочешь все это поставить на кон? Ради чего, объясни, ненормальный?! Чтобы все шло в тартарары? Ты этого хочешь?
— Стоп, стоп, стоп!.. — Фома внимательно посмотрел на Доктора. — Что значит притягивается только ко мне? А тебя что ли дыра не зацепила? К тебе не притягивается, ты это хочешь сказать?
Доктор удивленно посмотрел на него.
— С чего? — удивился он. — Как она могла меня зацепить?
— Нет?.. — Фома еще раз посмотрел на Доктора, как бы давая тому последнюю возможность сказать правду. — А зачем же ты тогда таскаешься со мной? Тебе-то это тогда зачем, в интересах науки что ли?
— Не понимаю тебя… — Доктор насупился и костяшки на его руках, держащих пояс, побелели. — Что ты хочешь сказать? Хватит вертеть! Ты давно уже прыгаешь вокруг этой темы, как девочка и не договариваешь! В чем дело?
— Кто-то подрезал мне волну. Я думал, может, ты. Случайно. Поэтому так и стараешься…
— Я?.. — Доктор сначала задохнулся от такого предположения. — Да ты что?