Стратегии счастливых пар

С того времени Сенека пребывал в тени своих прежних деяний во власти, лишь изредка оказывая влияние на события только в тех редких случаях, когда дело напрямую касалось семьи: он, к примеру, приложил руку к назначению брата своей жены Помпея Паулина на должность управляющего сбором налогов в казну. Знаменитый философ после удаления от дел практически не жил в столице, предпочитая загородную тишину, беспредельное спокойствие и тихую, размеренную жизнь частного лица. Теперь уже, вкусив власти сполна, душой осознав ее дьявольское начало, он хотел было выйти из игры, подобно Марку Агриппе или Меценату, жившим при дворе Августа и отпущенным им на покой. Но было слишком поздно строить безопасное убежище для себя и своей семьи; слишком многих завистников он нажил, находясь у штурвала империи; слишком многие завидовали его несметным богатствам, пусть даже он не пользовался ими. Да и Нерон мало походил на Августа. Поэтому стареющий Сенека лишь отдыхал в тени, не пытаясь скрыться, спрятаться совсем.

Философ, более всего почитавший два искусства – жить и умирать, – оставил немало рельефных подсказок для тех, кто хотел бы пройти свой путь вдвоем со спутником жизни. «Его философия обретала новое измерение, состоявшее в достижении “счастливой” жизни» – так расшифровывает мыслительные устремления философа Пьер Грималь. И в этом смысле семья как нельзя лучше отражала образ жизни законодателя обновленного философского течения. Сама семья в его миропонимании принадлежала тому феноменальному оазису, который пробуждает желание наслаждаться жизнью и созерцать ее в первозданных формах, лишенных напыщенности и декоративности. Сенека, даже поглощенный властью, не раз упоминал, что жена находится рядом с ним, подчеркивая важность этой близости для него.

Да, он окружил себя и свою семью невиданной роскошью, но старался не замечать шикарных декораций и почти не пользовался своим положением. Он с пафосом писал трактаты «О благодеяниях» и «О счастливой жизни», утверждая, что ни оскорбления, ни упреки не тревожат его сознания. Но конечно, он лукавил, и за бессмертной мудростью прятался сомневающийся, колеблющийся, но отчаянно борющийся со своими слабостями человек. «То, что он был миллионером, замечалось скорее по его обстановке, чем по его привычкам», – указывает Вил Дюрант, добавляя, что «немного найдется в римской литературе книг, пытающихся с такой же прелестью и с такой же светскостью приспособить стоицизм к нуждам миллионера».

Сенека не оставил учеников, не продолжил род. Истинная причина неполной семьи неизвестна, она могла являться и следствием болезни одного из супругов, но могла и отражать более поздние воззрения философа на вопросы жизни и смерти. К примеру, исследователь жизни философа Платон Краснов упоминает, что у Сенеки был сын, «умерший незадолго до его изгнания». Описывая душевное состояние философа, историк сообщает следующую подробность: «Незадолго перед тем потерявший жену, Сенека всего за несколько недель до ссылки лишился и единственного сына, умершего на руках своей бабушки». Чрезмерно увлеченный приобщением к мудрости, он, возможно, не желал больше отвлекать свой разум от заманчивых размышлений о вечности, вписывая в кажущиеся ему пределом умиротворения философские беседы только жену, женщину редкой выдержки и благородного ума. Возможно, их духовное счастье и радость возвышенной близости в последние годы жизни мыслителя объясняют и прощают этот семейный изъян. Стоя по колени в кровавой жиже, впитывая запахи разложения, Сенека, возможно, опасался произвести на свет ребенка, которому придется увидеть глубину человеческого падения. Да и воспитание Нерона могло сыграть свою негативную роль: если он не справился с чужим ребенком, имея огромные полномочия воспитателя, то есть ли гарантия, что его собственный, который с ранних лет столкнется с бесчисленным множеством искушений, не заставит его сожалеть о продлении рода.