Стратегия непрямых действий

Другое условие, на котором настаивал Людендорф, заключалось в необходимости обеспечить независимую национальную экономическую систему, удовлетворяющую требованиям тотальной войны. Он, по-видимому, понимал, что военная мощь покоится на экономическом фундаменте. Любопытно отметить что, когда Людендорф упоминал о больших трудностях, вызванных в последней войне блокадой союзников, он не сознавал, что это признание противоречит его убеждению в том, что войны решаются сражениями между армиями. В этом отношении он считал, что старый теоретик Германии заслуживает похвалы: "Клаузевиц думает только об уничтожении вражеских армий и сражении". С точки зрения Людендорфа это оставалось "неизменным принципом", в то время как согласно взглядам Гитлера, истинной целью военного руководителя является добиться капитуляции вражеских армий без сражения.

Представление Людендорфа о том, каким путем будет вестись следующая война, было лишь воспроизведением в увеличенном масштабе тех наступлений, блестяще начинавшихся, но безрезультатно заканчивавшихся, которые он проводил в 1918 г. Для него наступление по-прежнему представляло собой сражение, в котором продвижение пехоты вперед обеспечивается огнем артиллерии, пулеметов, минометов и поддерживается танками до тех пор, пока "пехота не уничтожит противника в рукопашном бою". Все передвижения войск должны вести только к сражению; механизация лишь ускоряет начало сражения

Людендорф не имел каких-либо особых возражений против более широко распространенных форм ведения войны Он отмечал, что требования тотальной войны "всегда будут брать верх над теоретическим желанием отказаться от ведения ничем не ограниченной подводной войны", что в новой войне авиация во взаимодействии с подводными лодками будет стремиться потопить любое судно, которое попытается достигнуть вражеского порта, "даже суда, плавающие под нейтральными флагами". Относительно же вопроса об ударах непосредственно по гражданскому населению Людендорф подчеркнул, что придет время, когда "эскадрильи бомбардировщиков будут бомбить гражданское население без всякого снисхождения". Но на полях сражений, которые имели для Людендорфа первостепенное значение, иоенно-воздушпые силы должны применяться в первую очередь против армии противника. Только после разгрома армии противника военно-воздушные силы могут быть направлены против стратегического тыла вражеского государства.

Приветствуя появление каждого нового оружия и технического средства, он добавлял их к своему арсеналу, а не использовал в целях большой стратегии. Он не развил мысль о взаимосвязи различных элементов в войне, да, пожалуй, и не имел об этом ясного представления. Короче говоря, военные взгляды Людендорфа заключались в следующем: увеличивайте, насколько это возможно, все виды вооруженных сил, и вы чего-нибудь достигнете. Но чего именно, это его не интересовало и не беспокоило. Ясно он выразил только то, что "военный главнокомандующий должен давать указания политическим руководителям, которые обязаны принимать и выполнять эти указания в интересах войны". Другими словами, лица, ответственные за национальную политику, должны дать военному главнокомандующему полную свободу действий в использовании ресурсов и решении вопроса о будущем благосостоянии нации.

Хотя между Людендорфом и Гитлером было много общего в их взглядах на расизм, на государство и право немецкого народа ни мировое господство, их расхождения были весьма значительны, особенно относительно метода достижения целей.

В то время как Людендорф абсурдно требовал, чтобы стратегия контролировала политику, а это равносильно требованию, чюбы армия сама себе ставила задачи, Гитлер решил эту простому просто, объединив обе функции в одном лице. Таким образом, он воспользовался тем же преимуществом, каким пользовались Александр Македонский и Юлий Цезарь в древнем мире или Фридрих Великий и Наполеон Бонапарт в более позднее время. Это дало ему в руки неограниченные благоприятные возможности, которые не мог иметь обычный стратег по подготовке и развитию средств для достижения своей цели. В то же время он своевременно понял, что полководец по самой своей профессии менее всего способен признать, что военное оружие является лишь одним из многих средств, используемых большой стратегией для обеспечения победы.