Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   - Прошу вас, пощадите, Александра, - с мягкой улыбкой попросил он.

   Она обернулась и поражённо воскликнула:

   - Ты?! - На её лице читалось изумление и растерянность. Александра высвободилась из его объятий и тут же метнулась к перилам, чтобы ещё раз посмотрела вниз. - А там кто?

   - Боюсь, что мой бывший босс. - Осторожно взяв её за руку, Сарваш потянул Александру за собой прочь с моста. - Прошу вас, уйдемте, вам не стоит на это смотреть.

   - Ты шутишь что ли? Я, по-твоему, трупов боюсь?

   Сарваш отвёл Александру подальше от моста на тротуар, но она всё равно оглядывалась в сторону лесов:

   - Я такого ещё ни разу не видела, - призналась она. - Человека под мостом... Святый Боже... - И она перекрестилась, но как-то странно и размашисто, совсем не на католический манер.

   Когда мост Черных Братьев скрылся из виду, Александра, не отнимая руки, произнесла:

   - Это ты его?

   Сарваш даже обиделся.

   - Разве я похож на душегуба?

   - Вообще-то похож, - сказала она. - Вам, буржуям, никогда закон писан не был, как сказал Маркс, нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал ради трёхсотпроцентной прибыли.

   Переварив агитационные обвинения, Сарваш ехидно заметил:

   - Да-да, вы ещё спросите, не пью ли я кровь христианских младенцев.

   Как ни странно, но Александру эта фраза рассмешила.

   - Что, вы больше не грустите по убиенному? - спросил он.

   - Я даже спрашивать не буду, что он тебе сделал.

   - Вот и не надо, потому что его смерти желали многие люди.

   - Да что ты? А я прочитаю завтра об этом в газетах?

   Сарваш резко остановился, Александра тоже. Он хотел разглядеть её лицо в свете фонаря.

   - Что? - спросила она.

   - Просто любуюсь, - улыбнулся он, наблюдая за её слегка растерянным взглядом.

   Сейчас в ней не было и тени той хищности, что он видел семь лет назад в застенках НФОП. Убийца и террористка, но такая очаровательная.

   - Я не писаная красавица, чтобы мною любоваться, - заметила Александра.

   - Вы интересны совсем другим.

   - И чем?

   - Живыми и изменчивыми эмоциями.

   - Там, между прочим - кивнула она в сторону моста, - мёртвый человек плещется ногами в Темзе, твой шеф, а ты сейчас говоришь о какой-то ерунде.

   - Мне стоило рыдать и рвать на себе волосы? - ухмыльнувшись, поинтересовался Сарваш.

   - А что, он был такой сволочью?

   - Как вам сказать, вы же сами только что говорили про капитал, прибыль и преступление. Считайте, если бы не смерть, мой бывший босс до конца своих дней сидел бы в тюрьме. Ну что, в вас ещё осталось сочувствие к дельцу, обслуживавшему Церковь и мафию?

   - А сам ты кого обслуживаешь?

   - Мне уже больше трёхсот лет. За такой срок отпадает всякая необходимость в покровителях и хозяевах.

   - О, так ты хозяин самому себе и еще десяткам тысяч ничего не подозревающих смертных?

   - Почему же только десяткам? - ехидно вопросил Сарваш.

   По губам Александры скользнула соблазнительная полуулыбка. А вот слова, с них слетевшие были скорее забавными, чем соблазняющими:

   - Слушай, а может ты никакой не Ицхак Сарваш. Может на самом деле тебя зовут Майер Ротшильд, и было у тебя пять сыновей, а?

   Сарваш рассмеялся, еще никто не додумывался идентифицировать его с некогда самым главным конкурентом. Александре он решил ответить любезностью на любезность:

   - А ваш творческий псевдоним, случайно не Габи Крёхер? Не балуетесь на досуге похищениями министров?

   Веселье вмиг спало с лица Александры, а сама она, отвернувшись, спешно походкой зашагала по тротуару. Сарваш понял, что задел женщину за живое и попытался её нагнать.

   - Простите Александра, я и не думал обижать вас.

   - Проехали, - только и сказала она, доставая из пачки сигарету.

   Пока она закуривала, Сарваш размышлял над её мрачной реакцией. То, что он попал своим замечанием в точку, он абсолютно не сомневался. Но вот что стояло за этой реакцией?

   - Вижу, вы не очень-то счастливы в своей профессии, - как бы невзначай заметил он.

   Соблазнительно выпустив сигаретный дым через ноздри и, отняв сигарету нетривиальным движением руки, Александра ответила:

   - А я не для собственного удовольствия ей занимаюсь.

   - Тогда для чего же? Во имя свободы от колонистов, как вы когда-то мне говорили? Ну, так как, обрели вы свободу или еще нет?

   Александра не сводила с него глаз, и этим взглядом можно было прожечь насквозь:

   - Если ты такой умный, то зачем спрашиваешь?

   - Вы разочарованы, как я вижу. Но ведь когда-то я предупреждал вас, что всё произойдет именно так. Я предлагал вам бросить эту затею с борьбой, но вы отказались.

   - Помнится, ты предлагал мне уехать с тобой.

   - Готов предложить это ещё раз.

   - Да брось, - отмахнулась она. - У меня выслуга двенадцать лет, а если учесть протестное движение, то все четырнадцать. С таким стажем и опытом на покой так просто не уходят.

   - Тогда сбегите.

   - Куда?

   - Мир огромен.

   - Ну-ну, - недоверчиво буркнула она и, искоса посмотрев на Сарваша, призналась. - Меня заставляют делать то, чего я не хочу, а теперь ещё и то, что не могу. Я знаю такие вещи, за которые проще убить, чем предлагать подписку о неразглашении и следить за её исполнением.

   - Вас убить невозможно, - на всякий случай напомнил он юной альварессе.