Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   В это момент отец Матео был уверен, что преступник сказал правду. Он смотрел на Агджу и видел растерянного, загнанного в угол человека. Он уже не знал, что и говорить, как правдоподобнее врать. Ему было необходимо уверить суд в причастности к делу болгар, но на деле выходила какая-то ерунда, стоило суду задать ему утоняющие вопросы. А если Агджа путался в показаниях, это значило, что правда совсем другая.

   На следующем заседании председатель продолжил допытываться у Агджи, кто был его сообщником.

   - Вы знакомы с Омером Ай по кличке Акиф?

   - Нет, - отвечал Агджа.

   - Но на следствии вы опознали его на фотографии.

   - Я никогда его не видел живьём.

   - Тогда откуда вам известно как выглядит Омер Ай?

   - Мне показывали его фотографию в тюрьме.

   - Кто?

   - Франческо Пацьенца. - понуро ответил Агджа.

   В зале поднялся шум. Адвокат Антонова потребовал, чтобы в зале воспроизвели магнитофонную запись заседания и вновь заслушали это невнятное признание Агджи.

   Так и поступили. Агджа отчетливо говорил - "Пацьенца".

   - Что означает это ваше признание? - поинтересовался председатель.

   Тут Агджа пустился в пространные рассуждения:

   - Недавно одного члена каморры использовали в качестве пешки, чтобы заявить, будто каморра убедила Агджу пойти на раскаяние. Ничего общего с этим я не имею. - Сменив тон с монотонного на уверенный, он произнес. - Я всегда говорил правду, и никто никогда мне ничего не подсказывал. Да, я встречался с Франческо Пацьенцей, и он просил меня о сотрудничестве.

   Зал взорвался. Еще бы, два взаимоисключающих утверждения, да еще произнесены друг за другом. Председатель суда призвал всех к спокойствию.

   - Где именно вы встречались с Пацьенцей?

   - Я виделся с ним в тюрьме, в Асколи-Пичено, в марте или апреле 1982 года.

   До начала следующего заседания суда, перед зданием спорткомплекса к отцу Матео подбежал Ник Пэлем и буквально всунул ему в руки развернутую газету.

   - А ведь хоть в чем-то Агджа не соврал.

   Отец Матео недоуменно посмотрел на служащего Фортвудса, но без лишних слов приступил к чтению так взволновавшей его статьи.

   Оказывается, пока в Риме судят Антонова (до его допроса, к слову, так ещё и не дошли), в Неаполе идет процесс против мафии. Один из подручных босса каморры по фамилии Пандико после нескольких лет в тюрьме решил нарушить молчание и дать суду признательные показания, тем самым скостив себе срок до двух лет. Мафия предательства не простила и начала систематически убивать его родственников. После жестокого убийства матери, Пандико не выдержал и решил дать интервью прессе, чтобы рассказать то, о чём на суде его не спрашивали.

   В начале 1982 года Пандико и его босс дон Кутоло отбывали наказание в тюрьме Асколи-Пичено, там же, куда поместили и Агджу. Весной дона Кутоло должны были перевести в другую тюрьму, но через доверенных лиц Пандико узнал, что перевод будет использован как повод, чтобы по дороге убить дона Кутоло. Смерть боссу Пандико не желал и потому через адвоката связался с заместителем директора СИСМИ генералом Музумечи и подручным директора, Франческо Пацьенцей. Пандико просил у разведчиков защиты для дона Кутоло, хотя бы отсрочки перевода на недели две. И Музумечи с Пацьенцей пошли мафии навстречу, но с одним условием - мафия поговорит с Агджой, покажет ему несколько газетных статей, подсунет нужные документы, которые ему стоит подписать. По словам Пандико, в этих документах были обвинения против болгар, которые Агджа должен был выучить, позвать следователя и выдать их за собственные показания. Пандико болгары не интересовали, а вот гарантии безопасности для дона Кутоло не помешали бы. Так было заключена сделка между спецслужбами и мафией. Дона Кутоло перевели в другую тюрьму через пятнадцать дней в целости и сохранности, Агджа после пары угроз расправы со стороны мафиози и нескольких визитов в тюрьму Пацьенцы, всё-таки позвал следователя и "сознался" в причастности к покушению на папу Иоанна Павла II трёх болгар.

   - Ну, как? - радостно спросил Пэлем, - Думаете, есть смысл и дальше ходить на этот суд?

   - Эта статья тоже может оказаться провокацией, - на всякий случай предположил Мурсиа.

   - Может, - кивнул Пэлем. - Но согласитесь, как в ней всё складно выходит, намного правдоподобнее, чем то, что говорит Агджа. Я вот тоже думал, как он мог после полутора лет в тюрьме вспомнить такие подробности как интерьер квартиры Антонова, номера телефонов болгар. А оказывается, эти данные ему просто подсунули в тюрьме спецслужбы. Этот Пацьенца, он же состоит и в местной СИСМИ и в американском ЦРУ. Вездесущий человек.

   В этот же день на заседании суда Агджа всё же назвал имена тех сотрудников спецслужб, что посещали его в тюрьме - майор Петручелли из военной контрразведки, Пацьенца и генерал Музумечи, что заключили сделку с мафией.

   На следующий день председатель суда задал Агдже ряд вопросов: