Страж двенадцатого удара

Марина подплыла поближе, заглянула в глаза парню и увидела в них своё отражение. И вдруг вспомнила, кто она и зачем здесь. И она была не просто Мариной Николаевой, она была стражем двенадцатого удара. Но стоило девочке вспомнить это, как она тут же стала собой – плавники и русалочий хвост исчезли. Лёгкие сдавило от нехватки кислорода, девочка почувствовала приближение паники. Русалки дружно поплыли к ней. Теперь их в ней интересовало то же, что и во всех прочих людях, – отражение в её глазах, последнее, что она увидит в своей жизни.

Марина вцепилась в одежду тонущего и попыталась подняться с ним к поверхности, но ничего не получилось. А парень даже не пробовал помогать, он уже смирился со своей участью. Они спускались всё ниже. Ей нужно было бросить тяжесть и спасаться самой. К тому же она могла ошибиться, и это был вовсе не третий страж. Он ведь ничем не отличался от прочих. То же самое непроницаемое лицо-маска. Те же безразличные глаза.

«Я не ошиблась, – подумала Марина упрямо, – не ошиблась, но что же нам делать? Тонуть вместе? Если я его брошу, то проиграю. Если не брошу – проиграю тоже».

Она изо всех сил представляла себя русалкой, но ничего не получалось. Ничего! Марина вновь заглянула в безразличное лицо утопающего: кукла, не более.

«Как же его звали, – лихорадочно соображала Марина, – как? Как он выглядел? Чем отличался от остальных?»

В этот раз ей катастрофически не хватало времени. А ещё говорили, что его здесь вдоволь. Русалки были близко, воздух кончался. Марина начала паниковать и неожиданно вспомнила, как в детстве, когда она только училась говорить и не могла произнести слова правильно, родители часто её не понимали. Тогда мама просто просила: «Попытайся объяснить по-другому, Рина».

«По-другому! Если я не помню имени, значит, нужно вспомнить что-то особенное, касающееся только этого парня. Но что?»

Марина постаралась забыть о русалках, о том, что тонет. Она мысленно воссоздавала тот миг, когда страж третьего удара вышел к доске. Но память, как назло, отказывалась давать какие-либо детали. И вдруг Марина отчётливо увидела улыбку стража, такую яркую и невероятно красивую.

«Тебе, Денис, только зубную пасту рекламировать». – Голос Кати в голове у Марины прозвучал так звонко, что девочка вздрогнула.

«Денис Обухов! Да! Фокусник!» – вспомнила она.

И тут же какая-то сила толкнула их вверх. Вокруг замелькали упругие блестящие тела. Нет, не русалки. Дельфины! Они поднимали стражей вверх к кислороду, к жизни. И Марине хотелось смеяться от счастья.

Она так и поступила, когда оказалась на поверхности. Лицо Дениса изменилось: теперь он был собой, теперь он не был куклой в руках судьбы. И он улыбнулся, только эта улыбка была ещё ярче.

– Незабываемо, – сказала Марина, – ты особенный, Денис.

Тот кивнул и исчез.

Вот так быстро, почти мгновенно. Марине осталось разве что позавидовать.

Глава 6

Множество. Эхо

Ёлку и поляну запорошило свежим снежком. Марина застыла на месте, заворожённо рассматривая покрытое снегом пространство. Белизна вокруг была идеальной. Нехотя девочка пошла к ёлке, уродуя эту красоту своими следами.

Марина добрела до цели, но шарик взять не спешила.

– Почему ты медлишь, страж двенадцатого удара? – раздался знакомый Марине голос. – Ты устала? У тебя появились сомнения? Разве не всё пока складывалось для тебя удачно? Три стража вернулись домой. Разве тебя это не радует?

– Радует, – согласилась Марина мрачно. – Просто я пытаюсь понять: зачем это всё? Ведь должно же что-то быть за этими заданиями. Какой-то смысл.

– Ты говоришь про смысл жизни?

– Нет. Я говорю про смысл происходящего здесь.

– И что же ты поняла?

– Пока немного, – созналась девочка. – Я прошла три задания. И целью каждого из них было показать мне, что всякий человек – особенный. И прекрасен этим. Вы ведь специально даёте мне это понять, не так ли?

– Допустим, – усмехнулся некто. – У всех есть своя отличительная черта, но, занятые мыслями лишь о себе, вы забываете об этом, пропуская настоящую красоту и уникальность. А хуже того, выискиваете недостатки в себе и окружающих, тем самым делая свой мир безрадостней и безобразнее. Люди каждый день, каждую минуту меняют мир, делая его всё гаже.

– Неправда! – крикнула Марина. – Это неправда!

– Что неправда? – грустно рассмеялся невидимка.

– Неправда, что мы делаем мир хуже.

– Я рад, что ты признаёшь тот факт, что люди способны изменять окружающую их реальность.

– Да, способны, но я уверена, что…

– Что? – устало перебил её невидимка. – Посмотри на себя. Чем ты изменила мир к лучшему?

– Я лишь ребёнок!

Послышался смех. Марина сжала кулаки. Её фраза здесь действительно звучала смешно.

– Но я правда всего лишь ребёнок… – пробормотала она со слезами в голосе.