Страж фараона

Последние годы То-Мери сопровождала Семена во всех его странствиях – в каменоломни у острова Неб, и в рудники Долины Рахени<Долина Рахени – ныне Вади Хаммамат; дорога, проложенная через Восточную (Нубийскую) пустыню между городом Коптосом (Кебто) и древнеегипетской гаванью Суу на побережье Красного моря, откуда отправлялись корабли в Пунт. В Восточной пустыне были каменоломни и рудники, где добывали золото и медь.>, и в города Мен-Нофр и Пермеджет, и в земли Дельты, что превращались во время половодья в архипелаг окруженных водой островов. Она побывала с ним на побережье Уадж-ур, в Буто, Саи и Хетуарете, у канала Татенат и в стране Гошен, граничившей с бесплодным Синаем; и во всех этих местах, изобильных или пустынных, к услугам Семена были чистые одеяния, накрытый стол и чаша с водой для омовений – а в чаше плавали лепестки роз или иных цветов, смотря по сезону. В общем, сплошная идиллия, как и положено между заботливой племянницей и добрым дядюшкой.

Но, как выяснилось в эту ночь, одних идиллий для То-Мери было маловато.

Семен уже дремал, когда она пришла, откинула покрывало и по-хозяйски, будто супруга с десятилетним стажем, расположилась рядом. Ее теплое бедро легло на его живот, шевельнулось туда-сюда, а через мгновение, убедившись в неизбежном результате, она наклонилась над ним, крепко обхватив коленями и прижимая к лицу нежные полные груди. Семен не успел и слова молвить, как его ладони оказались у нее на бедрах, и началось плавное скольжение – то вверх-вниз, то вперед-назад, и получалось это у нее отнюдь не хуже, чем у арфисток и даже чем у возлюбленной Меруити. Эта неожиданная опытность ошеломила его – вряд ли толстяк Икеда мог обучить ее любви за ту неделю, когда насиловал малышку в своей хижине. Выходит, надоумили служанки... объяснили, что господину надо пребывать в покое, вкушая наслаждение, а девушка должна трудиться, работать вот так, вверх-вниз, вперед-назад...

Он попытался высвободиться, но То-Мери держала крепко, уперевшись в его плечи ладошками, и в лунных лучах, едва озарявших хижину, Семен видел, как поблескивают ее глаза и зубы и мерно колышется грудь. Сопротивление могло привести к нешуточной схватке – в этой девчонке текла кровь охотников на слонов, и она умела добиваться своего! Подумав об этом, он рассмеялся, обхватил ее плечи и стан, прижал к себе покорное тело и слегка ей помог – так, что она всхлипнула и застонала, обдавая его шею теплым дыханием. Вскоре стоны сделались частыми, мышцы под бархатной кожей напряглись, и Семен ощутил, что сам улетает куда-то – быть может, в те волшебные края, какие он посещал доселе лишь с одной Меруити. Он прикоснулся к губам То-Мери – они были жаркими, сухими, как ветер ее родной саванны, пьянящими и сладкими, будто перебродивший мед.

Наконец девушка судорожно вздохнула и вытянулась в блаженной истоме, все еще стискивая его бедрами, приникнув влажным лоном к его животу. Семен лежал, поглаживая пышные пряди ее волос, чувствуя, как в бешеном ритме бьется сердце То-Мери, и размышляя, как понимать случившееся.

Каприз? Позыв физиологии? Желание услужить господину? Может быть, подольститься к нему?

Однако блаженная улыбка на губах То-Мери доказывала, что все не так-то просто.

– Господин был щедр к своей служанке и могуч, словно Амон на ложе Мут, – отдышавшись, промурлыкала она. – Господин доволен?

– Господин желает знать, как пришла тебе эта идея. Сама додумалась или подсказали?

– Ну-у... – Она куснула зубками ухо Семена. – Может, сама додумалась... а может, кто подсказал...

Семен шлепнул ее по упругой ягодице, и То-Мери взвизгнула.

– Отвечай, когда я спрашиваю! И без уверток! Ты в моем доме пять лет, и этот дом к тебе добрей, чем родичи в Шабахи... Ты решила отблагодарить меня? Или чего-то хочешь? Или замуж тебе пора? Или...

Ладошка То-Мери прижалась к его рту.

– Мой господин очень мудр... знает причины всякого дела – целых семь, и ни одной истинной... Как глуп мой господин!

– Но-но! – строгим голосом сказал Семен. – Не забывайся, женщина! Выпорю или продам в Гебал<Гебал – египетское название города Библ, который, вместе с Сидоном и Тиром, был крупнейшим поселением и портом финикиян.> длиннобородым джахи!

– Выпори, но никому не отдавай, ни в Та-Кем, ни за его пределами, – шепнула она. – Я хочу остаться с тобой, господин, ибо ты дорог сердцу моему... давно, очень давно... Маат видит, что это – истина!

Семен замер, боясь вздохнуть, а она все шептали и шептала, обжигая горячим дыханием его щеку: