Стражи Галактики. Собери их всех

Дракса также беспокоило постоянное ухудшение состояния Грутов и отсутствие прогресса в исследованиях Кии. Девушка часами сидела в лаборатории, понемногу расшифровывая поведенческую модель Грутов и сопоставляя собственные наблюдения.

Сначала ей удалось установить, что клоны одного возраста в среднем лучше приспособлены к слиянию, но добиться абсолютного объединения все равно неспособны.

Другие открытия Кии были менее конкретными. Например, схожесть поведения – или манер, или настроения, или чего-то еще – тоже играла значительную роль в совместимости. Попытки соединить веселого Грута с агрессивным Грутом-гладиатором ни к чему не привели: ни один из них даже не шелохнулся. Соединять похожих Грутов было проще.

Таких открытий было недостаточно. Драксу не было никакого дела до теорий, наблюдений, анализов и сомнительных экспериментов, заканчивавшихся к тому же ничем.

Ему хотелось, чтобы его друга вылечили.

Пожалуй, самым конкретным заключением Кии стало то, что слиянию препятствуют скорее психологические барьеры, нежели физиологические. Вероятно, суть решения проблемы состояла в том, чтобы заставить работать вместе множественные несовместимые сущности.

Кии пришлось объединить усилия с Ракетой. Они заскочили на Забвение, чтобы купить пару десятков сенсоров, способных с высокой точностью измерять мозговую активность Грутов.

– Эти штуки читают мысли? – спросил Дракс, заглядывая в медпункт.

Ракета установил там мониторы для отслеживания непонятных Разрушителю данных и настолько был ими увлечен, что даже не обратил внимания на вопрос. Отвечать пришлось Кии.

Она отрицательно покачала головой.

– Только фиксируют деятельность мозга, мыслительную энергию – называй как хочешь. Это единственное, что мы можем измерить. – Девушка аккуратно прикрепила новый датчик к коре сидящего на столе Грутика. – Биологическая структура Грута весьма необычна, поэтому мы не можем быть стопроцентно уверены в том, что сенсоры фиксируют именно мозговую деятельность: это может быть и его мускульная активность, а может – все вместе. Истолковать, что именно фиксируют датчики, практически невозможно. Мы можем лишь изучать показания.

Кия указала на один из мониторов, где были отмечены данные со всех уголков корабля.

– Смотри, вот показатели оригинального Грута. Видишь эти волны? Они спокойны – значит, он спит. А вот два юных Грутика. Они заняты чем-то активным – наверняка опять скачут на диване.

– Да, но только эти двое, – вступил в разговор Ракета, одновременно просматривая несколько десятков показателей. – Вчера Грутики качались на лианах в моторном отсеке впятером, и показатели были совсем другие. Теперь их двое, да и те к вечеру успокаиваются.

– Ты уверен? – Кия проверила, надежно ли закреплен датчик на Грутике.

– Разумеется! – воскликнул Ракета. – Активность всех Грутов, на которых мы повесили датчики, со вчерашнего дня заметно снизилась. Что я, по-твоему, читать данные не умею? Думаешь, я не понимаю, как себя чувствует мой лучший друг?

Кия обиженно взглянула на енота, но не стала подливать масла в огонь.

– Что ж, логично. Пусть мы не выращиваем новых Грутов, но старые-то растут, а значит, тратят больше энергии.

– Маленьким еще есть куда расти. А их много, – озабоченно произнес Дракс.

Собственный тон ему не понравился. Он предпочитал, чтобы его голос был наполнен «кипящей яростью» либо «направленным на Таноса праведным гневом».

– Вот-вот, – подтвердил Ракета.

– Дело плохо, – добавила Кия.

– Именно.

– Совсем скверно.

– Я есть Грут.

Кия криво улыбнулась сидящему перед ней Грутику.

– Да, я знаю.

– Эй! – Ракета аж подскочил на стуле. – Зачем ты это делаешь? Не притворяйся!

– Я просто…

– Ты же не понимаешь, что он говорит. Не притворяйся! – повторил Ракета.

Кия вздохнула и поджала губы.

– Ну ладно, – сказала она, отворачиваясь.

Ракета продолжал ворчать себе под нос, так что ни Кия, ни Дракс, ни Грутик его не слышали.

– Я пойду, – сказал Дракс.

– Я есть Грут, – ответил Грутик.

23

На ночь освещение корабля приглушалось, но даже в полумраке Питер видел, какой бардак учинили Груты в комнате отдыха.

Диван был перевернут, в полуметре от него спала в обнимку пара Грутиков.

Еще двое забрались в чан для воды и развлекались, в шутку топя друг друга. Завидев Квилла, один из них тут же выскочил, расплескав воду по столу, и шмякнулся на пол.

– Тсс, – Питер присел, чтобы помочь ему подняться. – Не разбуди остальных.

– Я есть Грут, – заговорщицки ответил Грутик и потянулся, брызжа водой во все стороны. – Я есть… уа… Гру-у-ут.

Зомбированный двойник с арены по-прежнему был заключен в каюте оригинального Грута. Дверь была открыта, и, казалось, ничто не удерживает его внутри – если не знать о силовом поле, которое и при свете-то было едва заметным, а в полутьме становилось и вовсе невидимым.

Пленник и команда уже не раз мирно беседовали, и вчера Питер предложил выпустить его на волю. Грут отказался, чувствуя, что так будет безопаснее. Он и сам не знал, что может пробудить в нем инстинкт убийцы.