Стражи времени

Он подхватил Аду под руку и провёл по белой мраморной лестнице в сам особняк. Внутри была ещё одна лестница, она вела на второй этаж здания. Спутник Ады помог ей подняться и довёл до высокой двери, ведущей в огромный круглый зал. В середине зала стоял небольшой круглый стол, сервированный на две персоны. Царивший в зале полумрак успокаивал. Горящие на столе четыре высокие свечи были убраны в изящный, явно антикварный, канделябр, выполненный настолько изумительно, что у Ады дух захватило. Юноша и девушка в древнегреческих одеждах стояли друг против друга, взявшись за руки. По краям композиции были размещены сами свечи. Ада невольно залюбовалась этой великолепной вещью, и, пораженная стояла, скрестив на груди руки.

— Работа неизвестного фламандского мастера. Древняя штуковина, но смотрится красиво, — раздался хрипловатый голос почти у самого уха Станской. — Вы не находите, Ада?

— Вы кто? — хлопнув от неожиданности глазами, вопросила Ада, величественным жестом убирая волосы со лба.

— Я всего лишь смиренный слуга красивых женщин, — молвил толстячок, подходя к столу. — Не желаете покрепиться, или балерины не едят после шести вечера?

— Почему же? — удивилась Ада. — Балерины не едят в день выступления, а сегодня я в театре не задействована, и могу себе позволить есть, что душе угодно.

— Так за чем же дело встало? — мужчина отодвинул стул, приглашая Аду сесть за стол. — У меня меню получше, чем в том ресторане, который вы недавно посещали со своим другом Густавом Ленцем.

Ада удивлённо вскинула голову, пристально всматриваясь в лицо незнакомца. Сейчас, несмотря на царящий в зале полумрак, она узнала в нём Лаврентия Бирию. Он несколько раз бывал на балетах в большом театре, обычно занимая одну из лож. А в эту минуту он сидел перед ней, Адой, в чёрном двубортном костюме, скрывавшим его полноту. Уголки губ опущены вниз, пронзительные тёмные глаза, смотрящие поверх пенсне, подёрнуты похотливой поволокой. Аду передёрнуло от ужаса и отвращения, она догадывалась, что через некоторое время должно было с ней произойти. Москва полнилась слухами о разнузданных сексуальных оргиях, которые устраивал Берия в свободное от государственных дел время.

— Густав Ленц — известный журналист, пламенный антифашист, большой друг Советского Союза, — тихо пролепетала Станская, боясь поднять глаза на собеседника. — Мы познакомились после «Лебединого Озера», он был очень галантен.

— Кого же вы танцевали в этом замечательном балете? — живо поинтересовался толстяк, поправляя указательным пальцем сползающее с носа пенсне.

— Я, я танцую в мимансе, я не прима. Если вы имеете в виду исполнительниц главных партий, то я, не из их числа, я… — Ада запнулась и замолчала.

— Танцуете где? — переспросил Берия, наклоняясь через стол, поближе к Аде.

Она почувствовала, как от него пахнет смесью терпкого пота, перегара и одеколона «Шипр».

— В мимансе. Это балетная массовка, — Ада сильно смутилась, но предпочла не приукрашивать своё место в балетной иерархии театра.

— В массовке?! — удивлённо воскликнул нарком. — Да, что они там, у вас в Большом, с ума, что ли посходили? Держать такую женщину в массовке!

Ада молчала, не зная, как реагировать на реплики этого странного человека.

— А знаете, что, Ада? — Берия легко для своей комплекции вскочил из-за стола — Станцуйте мне что-нибудь из вашего репертуара. А то, так много дел, что не успеваешь насладиться искусством. Балет, опера, драматические постановки, проходят мимо меня. Даже не помню, когда я в последний раз смотрел кино.

— Что? Прямо сейчас станцевать? — ошеломлённо спросила Ада.

— А чего тянуть? Вы — артистка балета, я — зритель, — Берия хлопнул в ладоши. — Просим, просим!

— А, была, не была, — подумала Станская, сбрасывая прочь туфли на высоких каблуках.

Свой летний плащ Ада небрежно бросила на спинку стула, оставшись в ярко алом сильно укороченном платье.

— Хотя бы хлопайте в ладоши! Подайте мне такт, — крикнула Ада хозяину особняка. — Я же танцую без музыки, а мне необходимо чувствовать ритм!

Берия азартно забросил на стол низко свисающий край скатерти и принялся старательно выбивать ладонями по столешнице зажигательный ритм лезгинки.

— Ассса! — зычно возопил нарком, не прекращая своего занятия.

Ада старательно продемонстрировала весь арсенал балетных па и пируэтов и, пролетев в длинном шпагате ползала, оказалась прямо перед столом. Эффектно поклонившись, Станская ждала реакции единственного зрителя, и она последовала незамедлительно. Лаврентий Берия подскочил к Аде и сильным движением поднял стройное тело танцовщицы.

— Началось, — подумала Ада с ужасом и не ошиблась.