Стражи времени

Но здесь всё было по-другому. Ни деньги, ни ценности, ему сейчас не нужны. Да их и не было в квартире этого странного человека, Вахтанга Дадуа. Деньги и ценности будут у него, Василия потом, когда он исполнит то, что задумал он сам, а не этот хитромудрый фриц, Отто фон Шлёсс. Ишь, что задумал, хочет повернуть время вспять, восстановить третий рейх. Видит себя в роли фюрера, лидера нации. Желает расправиться с врагами арийской расы. Хрен ему в сумку! У Васи Шалого другие планы.

Осуществляя слежку за капитаном «Хроноса» Воронцовым, Шалый оказался в Москве третьего тысячелетия. Немного освоившись, Василий был поражён жизнью, наступившей в столице бывшего Советского Союза. Свобода! Таким расторопным и ухватистым парням, как он, Шалый, именно такая жизнь и нужна. Это тебе, не рутина, называемая строительством коммунизма! Служить или работать, не покладая рук, вытаскивать страну из руин после военной разрухи, это, пожалуйста, без него, Василия!

Совсем другое дело, новые времена! Если с умом вести дела, можно жить припеваючи. Особенно понравились Василию рассказы про лихие девяностые. На квартире, которую они с Куртом снимали, появляясь в новой Москве, Борзяк нашёл целую кипу старых газет. Василий читал их запоем. Криминальные новости тех лет чередовались с экономическими отчётами о жизни страны той эпохи. Почти в каждом номере рассказывалось об олигархах, нуворишах, бандитских авторитетах, ставших главными героями новой России.

Теперь, чтобы стать уважаемым членом общества, нужно было иметь кучу денег. Происхождение капитала никого не интересовало. Больше всего Борзяку понравилось, что в новой России стало возможным открыто заниматься спекуляцией, открывать и банкротить банки, обманывая доверчивых вкладчиков, играть на бирже, свободно покупая и продавая валюту и ценные бумаги, именуемые акциями. «А, если знать котировки валют и акций заранее, это ж какие деньжищи можно загребать!» — с замиранием сердца думал Борзяк. Курт, найдя в ящике стола самоучитель по работе с компьютером, неистово вникал в принцип работы незнакомого ранее устройства. Хозяин, сдавший им жильё, оставил среди прочей домашней техники старенький «комп», который теперь и изучали немец и Василий. Борзяк, вдобавок, открыл для себя Интернет и с интересом просиживал в нём, просматривая биржевую статистику.

«Кто сказал, что человек не выбирает время, в которое ему жить?! Выбирает, ещё, как выбирает! — думал Борзяк. — Бежать, бежать из этих проклятых сороковых! Однако бежать лучше в девяностые. В тогдашней России царят бардак и неразбериха. Это то, что ему, Василию, нужно. А в 2010 году порядка уже больше. „Органы“ уже пришли в себя и заработали вновь, пытаясь пресечь бандитскую вакханалию. Нет, к этому времени капитал нужно уже иметь, и капитал должен быть солидным! И он, Шалый-Борзяк-Мигун, этот капитал раздобудет! Чего бы ему это не стоило!»

Мигун засмеялся от предвкушения новой, необычной жизни. Везет ему сейчас, а почему? Потому, что он смелый, умный и рисковый. Фарт любит смелых, умных и рисковых и презирает честных служак, вроде Бородина и Воронцова. Их дело гиблое, потому, что эти олухи горбатятся, не пойми на кого, а он, Шалый, старется лишь для себя. А пока ему по пути с Отто фон Шлёссолм, придётся изображать из себя идиота, преследуя свои, одному ему, Василию, известные цели. Только бы Зубарев не сорвался. Трус, психопат, рохля, того гляди, расколется, как гнилой орех. Пристрелить бы его, но, нельзя, может статься, пригодится ещё.

А жена у Антона — ничего, симпатичная бабёнка, и горячая, к тому же! Мигун с удовольствием вспомнил, как несколько дней назад, улучив момент, когда Антон был занят на службе, наведался к Зубаревым домой. Очень во время, надо сказать, наведался, жена Зубарева, Алёна, была в квартире одна. Дочка у подружки, муж на службе, самое время поближе познакомиться с симпатичной женщиной. До дома Антона Василий добрался на трамвае, служебную машину брать не стал, мало ли, что… Поднявшись на нужный этаж, он коротко позвонил в дверь.

* * *

— Кто там? — Алёна Зубарева в лёгком халатике только, что вышла из ванны.

— От Антона я, откройте, пожалуйста, — голос за дверью был девушке смутно знаком.

Она приоткрыла дверь, на пороге стоял ладный молодой мужчина в форме старшего лейтенанта МГБ. Парень улыбался, прищурив один глаз, второй же смотрел нагло и безжалостно. «Он был у нас на новоселье, — подумала Алёна, — Василий Мигун, кажется, сослуживец мужа».

— Вот, значит, как вы тут живёте, — Мигун, легонько потеснив хозяйку, вошёл в квартиру и плотно притворил за собой дверь. — Ну, что же, стены ровные, потолки высокие. Всё побелено, обои по стенам наклеены. Кухня, тоже, шик-модерн, а уж, туалет с ванной — выходить не хочется!

— Василий, кажется? — Алёна была шокирована бесцеремонным поведением гостя. — Что вам здесь нужно, и каково поручение моего мужа, с которым вы сюда пожаловали?

— Василий, так точно! — мужчина козырнул, звонко щёлкнув каблуками хромовых сапог. — А насчёт поручения мужа вашего, Антона, извольте!