Стрела гламура

— Тамтам — это африканский барабан! Ты по существу говори, в чем дело? — потирая ушибленное плечо, сердито сказал Лазарчук.

— По-моему, она мертвая! — страшным шепотом сказала Ирка строго по существу.

— Кто?! — я уронила нож и схватилась за сердце.

— Кто-кто! Зинуля!

— Там? — деловито уточнил Лазарчук, показав пальцем на дверь, и быстро вышел из кухни.

Я бросила недочищенную картофелину и побежала за ним, на ходу спрашивая:

— Как — мертвая? Почему — мертвая?

— Спроси еще, зачем! — люто вызверилась на меня Ирка.

После этой вспышки подруге заметно полегчало, во всяком случае, глаза ее вернулись в орбиты и лицо порозовело.

— Да-а-а, дела… — протянул Лазарчук, внимательно оглядев Зинулю, которая при взгляде с порога казалась мирно спящей. — Не подходите! Выйдите из комнаты и позовите сюда ребят.

Мы подчинились. «Ребята» — оперативники — проявили к новому мертвому телу живой интерес и переместились из гаража в наш флигель. Пока они занимались своим делом, мы с Иркой спешно и не очень аккуратно дочистили картошку и побросали ее в большую кастрюлю с водой. Достаточно объемистой посудины для варки кучи сосисок не нашлось, и мы решили поджарить их на гриле. Пошли во двор, кое-как подпалили дрова в мангале и стали ждать, когда они превратятся в головешки. Делать при этом нам было совершенно нечего, и мы изнывали от тревоги и любопытства.

— Серега, пожалуйста, скажи нам, что Зинуля тихо-мирно умерла от сердечного приступа! — взмолилась Ирка, поймав во дворе сурового Лазарчука.

— Вскрытие покажет, — коротко бросил Серега и хотел бежать дальше, но мы с Иркой в четыре руки удержали его на месте. Пришлось капитану развить свою мысль. — Похоже, дамочка приняла лошадиную дозу снотворного да еще запила его порцией спиртного.

— Откуда это известно? — спросила Ирка.

Я промолчала, потому что помнила, что от Зинули вчера вечером действительно попахивало спиртным.

— Да тянет от нее вчерашним! — пожал плечами Лазарчук. — А пустую аптечную коробочку в кармане ее куртки нашли.

— А какие-нибудь отпечатки пальцев на этой коробочке есть? — быстро спросила я.

Серега внимательно посмотрел на меня:

— Какие-то были, наверное, только в карман снег насыпался, и коробочка совсем раскисла… Следы рук экспертизе не подлежат. А ты этим профессиональным моментом просто так интересуешься, из чистого любопытства, или у тебя какие-то соображения есть?

— Нету у меня никаких соображений! — соврала я.

Старательно сделала подходящее случаю глупое лицо и убрала руки с Серегиного брючного ремня. Ирка тоже отпустила капитана, которого удерживала за полы распахнутого тулупа, и Лазарчук сразу же побежал дальше.

— Выкладывай! — проводив взглядом удаляющегося Серегу, потребовала подруга, отнюдь не обманутая нетипичным для моей физиономии идиотским выражением.

— Никакое это было не самоубийство! — убежденно сказала я, стерев с лица дебильную улыбочку. — Если Зинуля и напилась снотворного, то не по собственной воле.

— Аргументируй!

— Я последняя, кто с ней вчера разговаривал, — объяснила я. — Уверяю тебя, о самоубийстве Зинуля вовсе не думала. Правда, она сказала что-то в том духе, что собирается покончить со старой жизнью…

— Ну, вот! — обрадовалась Ирка.

Ей не хотелось думать, что произошло еще одно убийство.

— Но при этом у нее были конкретные планы на будущее! — закончила я. — Например, она собиралась купить новое кольцо с большим-пребольшим бриллиантом.

— Да, это нехарактерно для самоубийцы, — вынужденно согласилась Ирка. — То есть ты думаешь, что снотворное кто-то ей потихоньку подсыпал? Когда, за ужином? Я ничего подобного не заметила.

— Нет, не за ужином, а позже, когда ты, я, Колян и Мася ушли к себе, а она осталась мыть посуду. За ужином мы водку не пили, на столе вообще не было никакого спиртного! А когда мы с Зинулей возвращались из большого дома, от нее уже пахло чем-то крепким. — Я немного подумала. — Знаешь, когда я пришла за ней на кухню, ее там не было. И в ванной не было, и в холле. В холле на подоконнике Катька пряталась, я с ней немного поболтала, а потом появилась Зинуля. Интересно, откуда?

— Да мало ли? — Ирка пожала плечами. — В холл выходят двери гостевых комнат и бильярдной, и туда же можно спутиться по лестнице со второго этажа.

— Ничего подобного, Зинуля из коридора вошла! — возразила я. — Значит, когда я там проходила, она либо в темной кладовке пряталась, либо на террасе была, больше-то негде.

— Темная кладовка неплохо сочетается с застенчивым пьянством в одиночку, — рассудила подруга. — Однако, если ты помнишь, на балконе вчера кто-то курил. Может, как раз Зинуля? Причем не одна?

— Бежим, осмотрим балкон, пока до него не добрались оперативники! — воодушевилась я.

— Только не бегом! — окоротила меня подруга. — Не будем привлекать к себе внимание.

Мы чинно, благородно, с самыми невинными мордами двинулись к большому дому, обогнули его и уже за углом столкнулись с рыжим парнем из опергруппы.

— Куда? — коротко спросил он, вскинув перед нами руку на манер шлагбаума.

— Белье снимать! — бодро ответила Ирка.

Рыжий заинтересованно оглядел ее с головы до ног.