Стрела Купидона

«Великолепный» — это слово Уолтер недавно употребил по отношению к ней. Но она не была великолепна. Она была классической дурой. Она вспомнила как сделала комплимент Нико, который на самом деле был Ник Уоррендор, за его английский и почувствовала как вспыхнули ее щеки. Она вспомнила своевольное обращение леди Чартерис Браун. «Присмотрите за багажом, любезный». «Эмма, неужели у тебя нет мелочи дать этому типу». Неудивительно, что он кипел и ощетинился.

Они спустились по крутой тропинке к морю. Здесь не было песка, только скалы, где вода с шумом бросалась на камни, чтобы разбиться в дым мелкими брызгами. Рука Уолтера проскользнула вокруг ее талии и он повернул ее к себе.

— Ты что-то очень тихая, милая девушка. Хватит думать об этой скучной Алтее. Ты знаешь, я уже сыт по горло. Завтра ты можешь начать думать о ней снова, а сейчас есть только ты, я и море.

Он остановился с подветренной стороны массивного валуна и заключил ее в объятия. Его тело было упругим, и руки были горячи. Его губы легко коснулись ее глаз и носа и коснулись ее губ. Резким толчком она оттолкнула его.

— Эй, — пробормотал он, сжимая объятия. — Что это?

Его губы снова коснулись ее рта, но она отдернула голову.

— Нет, — сказала она. Вдруг стало необычайно важно то, что он не должен поцеловать ее. Всеми силами она сопротивлялась, стараясь освободиться из его рук, но он держал ее крепко. Она упорно отворачивала лицо, прижатое к грубой ткани его рубашки. — Пусти!

Он мягко засмеялся.

— Каков он, хотел бы я знать, тот счастливчик, для которого ты бережешь свои поцелуи! — он ослабил объятия и отстранил ее от себя, вглядываясь в ее лицо. — Каков он?

Глава 3

Эмме было трудно уснуть этой ночью. Она лежала на постели под одной простыней. Лунный свет играл на поверхности моря, превращая далекие горы в острова, плавающие в дымке. Почему она так отчаянно оттолкнула Уолтера? Когда это несколько поцелуев вечером после танцев значили так много? «Каков он, этот счастливчик, для которого ты бережешь свои поцелуи»? Такого человека не существовало. Никогда не существовало. Она действительно хотела любви, часто мечтала о ней, размышляла как бы все это было, и с грустью признавала, что время идет, и с ней, наверное, такого уже никогда не случится.

Она не хотела причинить боль Уолтеру. Он воспринял все очень хорошо, отпускал шутки о человеке, который завладел ее сердцем, но его гордость была задета. О Нике Уоррендере, Нико, мистере Хмурый Взгляд, она не позволяла себе думать.

На следующее утро она чувствовала себя так, словно не спала вовсе. Зато леди Чартерис Браун, напротив, была в прекрасном настроении. Во время завтрака она объявила, что будет сопровождать Эмму в поездке, которую запланировала, по кафе и тавернам Аджио Стефаноса.

— Но перед тем, как мы отправимся в путь, я хотела, чтобы ты выяснила у служащих отеля, когда мы, наконец, сможем увидеть эту горничную. Конечно, она вернется на работу сегодня!

Эмма была вынуждена пойти к регистрации и неожиданно была разочарованна, когда увидела за стойкой обходительного молодого человека.

— Мария? — Он воздел руки к небесам и уронил их. — Мне очень жаль, но ее нет. У нее большие проблемы. Ее отец… Вы понимаете? Телефон? Там, где живет Мария, нет телефона. Может быть завтра…

— Завтра? — вскричала леди Чартерис Браун, когда Эмма пересказала ей содержание разговора. — Но мы должны уезжать завтра! Горничные пропадают, дети набрасываются на скейтбордах… Это худший из всех отелей, где я когда-либо останавливалась.

— Все равно, я думаю, нам следует зарезервировать наши номера еще на некоторое время, — сказала Эмма. — Не забывайте, Мария — единственная ниточка, которая у нас есть.

— Если все это того стоит! Если мы когда-нибудь вообще увидим эту Марию! Ну да ладно. Оставь за нами эти номера на пару дней.

Утро в Аджио Стефаносе нельзя было назвать удачным. Город был забит, стояла жара. Вскоре, после визитов по кафе и тавернам, леди Чартерис Браун устала и выглядела подавленной. Никто не признавал девушки на фотографиях. С усталостью леди Чартерис Браун становилась все более капризной и упрямой. Легкий ланч в таверне у моря и Эмма везла ее назад в отель на сиесту.