Стрела, монета, искра

— Заговоры, заговоррррры, — каркнул по–вороньи Менсон. Вдруг невпопад добавил: — Герррцог Альмеррра… дрррянь!

— Альмера? — удивленно повторила девушка.

— Дрррянь, — кивнул Менсон. — Отрррава. Кррровавая тварь.

— Дядя издавна ненавидит герцога, — пояснил владыка. — Неизвестно, почему. Возможно, из–за книги: лорд Айден слишком уж подробно описал падение Менсона.

— Я читала ее, ваше величество.

— А возможно, из–за того, что герцог возвысился в тот самый день, когда Менсон рухнул. Так или иначе, дядя на дух его не переносит.

— А вы… — ляпнула Мира, но вовремя прикусила язык.

— Сказав «один», говорите уж и «два», — поморщился Адриан. — Когда–то я учился читать мысли девушек, но не слишком преуспел. Что вы желали спросить, миледи?

— А вы как относитесь к герцогу Айдену, ваше величество? И к тому факту, что он мнит себя вашим тестем?

— Северная прямолинейность… кое–что есть в вас от матери.

— Простите, ваше величество. Я могу быть вовсе непохожей на мать, если вам угодно.

— Прямолинейность мне по душе. Герцог Айден — сильный, умный и преданный человек. Цените таких вассалов, когда они будут у вас.

— Альмера — не единственная! Весь Север предан вам и выполнит любую волю вашего величества!

Император едва заметно улыбнулся словам девушки.

— Мне радостно, миледи, что вы так считаете. Но я отнюдь не уверен, что преданности северных лордов достанет на рельсовые стройки. Даже для наших верных Ориджинов выбор оказался тяжел, не говоря уж о менее лояльных семействах.

— Лордам не по вкусу рельсовые дороги? Но отчего? Неужели им нравится жить в глухомани? Пригласите их в столицу, ваше величество, устройте большой бал для феодалов Севера. Все, кто побывает в Фаунтерре, не захотят возвращаться в свои замки!

Улыбка Адриана стала шире.

— Вы путешествовали в поезде, миледи?

— Да, ваше величество. Это было прекрасно! Мы проделали триста миль за два дня — едва ли птицы летают быстрее! Дремучему и непроходимому Северу рельсы нужны, как ни одной другой земле!

— А доводилось ли вам править людьми? Пробовали вы на вкус ту власть, какою наделены феодалы в своих владениях: власть казнить и миловать, вершить судьбы одним щелчком пальцев?

— Нет, ваше величество.

— Тогда вам сложно будет понять тот выбор, что стоит перед лордами.

Выбор между властью и рельсовыми дорогами?.. Так вот в чем дело! Любая земля, до которой дотянутся рельсы, окажется в тесной связи с Фаунтеррой. А это будет означать постоянный контроль со стороны Короны! В любой момент поездом из столицы сможет пожаловать представитель владыки или сам Адриан, или отряд имперской искровой пехоты. Поезда положат конец могуществу Великих Домов!

— Феодалы боятся лишиться своей абсолютной власти? Связанные рельсами со столицей, они вынуждены будут править с непрерывной оглядкой на вас, и, в конечном итоге, превратятся в ваших собачек?

Адриан искривил губу:

— Терпеть не могу слово «собачки». Его используют подлецы и строптивцы, чтобы унизить верных Короне людей. Однако в остальном вы правы, миледи. Лорды боятся за свою власть — именно в этом причина их сопротивления реформам. Обременительность налога, сложность строительства — лишь прикрытия подлинной причины.

— Не может ли… может ли быть так, ваше величество, что из–за этого вас хотят… Злодеи готовят цареубийство, чтобы положить конец реформам и рельсовым стройкам. А расправа с наследниками — только обманка?

— Я полагаю, так и есть, миледи. Более того, убийство наследников — своего рода предупреждение. Некто дает мне время одуматься. Некто предпочел бы не доводить дело до цареубийства, а лишь вынудить меня отказаться от реформ.

— Хаос войны за престол пугает лордов не меньше, чем реформы?

— По правде, миледи, мысль о гражданской войне тревожит и меня. Кровавая смута — худшее, что может оставить правитель в наследство своему государству. Однако заговорщикам придется довести дело до конца и убить меня — иного пути остановить реформы у них нет.

— Злодеи будут найдены, ваше величество! — с горячей убежденностью произнесла Мира. — Очень скоро они предстанут перед судом.

Владыка Адриан приподнял бровь:

— Скажите, миледи, вы действительно так волнуетесь за меня, как хотите показать?

Единственно правильный ответ: «Да, ваше величество». Но это — пустая формальность, это ничего не значит! Тусклые, фальшивые слова. Мира искала другие — и не могла найти.

— Что вам угодно? — обратился Адриан к кому–то, возникшему у входа в беседку.

— Ваше величество, графиня Сибил Нортвуд разыскивает дочь. Сообщить ей, что юная леди занята?

— Проводите леди Глорию к матери. К сожалению, миледи, я больше не располагаю временем для беседы.

— Ваше величество, — пересохшими губами выдавила Мира прежде, чем поклониться и уйти.

— Ты все открыла ему?! — напустилась на нее графиня, едва оставшись наедине. — Я же велела!..

— Нет, миледи. Вы правы, миледи. Только после суда над убийцей следует раскрыть наш обман — так мы избежим любых обвинений.

— Тогда о чем вы говорили?