Стрижи на рекой

Позже Павлик научил Веронику кататься на коньках, когда они вместе ходили на зимнюю речку. Там местные подростки сообща расчищали от снега лед и катались на дешевых коньках, пристегнутых к валенкам. Павлик катался хорошо, но Вероника словно парила на льду. Своими ловкими ножками она умела делать замысловатые фигуры, могла подпрыгнуть и совершить рискованный прыжок. У нее было идеальное чувство равновесия, она очень редко падала. Ее гибкая фигурка в красном свитере и шапочке, из-под которой свисали две желтые косы, притягивала взгляд. Будучи еще маленькой, Вероника уже несла в себе зачатки будущей красоты.

Любимым праздником Вероники был день ее рождения. К этому дню Михаил шил очередное платье для своей любимицы. Фасон выбирала непременно сама Вероника, и Михаил всегда соглашался, понимая, что в этом проявляется стремление девочки к самостоятельности. Ей дарили подарки бабушка, дедушка, Татьяна и Павлик. Вероника с самого утра с нетерпением ждала их, сидя у теплой печки, перед занятиями в школе. Павлик забегал, быстро вручал собственноручно сделанные в сарайчике шкатулки, рамочки и убегал. Татьяна к выбору подарка всегда относилась основательно, ей хотелось порадовать девочку чем-то изысканным. Дарила красивые сумочки, которые сама вышивала, платочки, духи, плела кружева для ее воротничков и сорочек.

В Николу поздравлять Веронику приходило много казачек, близких знакомых Стрижевых. К празднику все готовились заранее, еще с вечера Евдокия и Татьяна не отходили от плиты, а с утра начинались визиты. В этот день Михаил не работал. На столе постоянно подогревался самовар, а за столом пили чай с пирогами немолодые гостьи. Они внимательно разглядывали Веронику, дарили ей незамысловатые подарки и надолго не задерживались. Веронике всегда казалось, что они присматриваются к ней. Но от этих женщин в ее сторону шли любовь и восхищение, поэтому Вероника любила эти приемы.

В десять лет она испытала настоящее горе – ее не приняли в пионеры вместе со своим классом. Учительница жестко объяснила причину: ее бабушка и дедушка ходят в церковь. Вероника была очень подавлена этим случаем, она на какое-то время выпала из общения с одноклассниками. Но не склонила головы. Дома ее ждали близкие люди, на улице – соседские девчонки, а еще был Павлик в своем сарайчике и театр. Позже ее все же приняли в отряд пионеров, но это уже не затронуло в ней глубинных струн.

Татьяна и театр – это была еще одна самая любимая сторона ее жизни. Она любила запах кулис, цвет рампы, освещавшей сцену, партнеров в красочных костюмах и, наконец, само действие. Она появлялась на сцене и присутствовала очень недолго, но и этого оказывалось достаточно, чтобы она поняла, что здесь ее место. Она была предана главному режиссеру театра, Петеньке Василевскому, видела, как он относится к Татьяне. Она мечтала, чтобы когда-нибудь и на нее кто-то взглянул с таким же обожанием, как смотрел Петенька на Татьяну. По выходным она проводила в театре целые дни, пока Татьяна не заставляла ее идти домой и готовиться к школе.

– Таня, я не понимаю, зачем мне знать эти формулы и правила в математике, если я буду актрисой.

– А для чего мне учить стихи и знать все душераздирающие пьесы, если я хочу быть хирургом? – Дети хмуро смотрели на Татьяну.

– Павлик, – обратилась она к старшему, – у любого человека должны быть культура и цивилизованность. Вежливость и знания этикета, умение себя вести, правильно говорить, способность поддержать беседу, многосторонняя эрудированность. С такими людьми легко, они способны на поступки и имеют собственную позицию. Никогда не станут пешками в чьей-то игре. Именно такими хотели бы вас видеть ваши родители. Это важно для нас.

– Значит, важно и для меня, – серьезно ответил Павел.

– Для меня тоже! – немедленно откликнулась Вероника.

Вероника жила свободно, дерзко, с достоинством, так как знала, что самые близкие люди ценят ее очень высоко. Так же она относилась к себе и сама. Но никогда не была себялюбивой девочкой. Наоборот, она щедро одаривала вниманием всех, кого любила.

От матери Веронике передались ее пышные волнистые волосы цвета спелой пшеницы. При свете солнца они отливали золотом, а заплетенные в тугие косички – желтели, как подсолнух. И глаза цвета луговых трав! Но когда в них отражался солнечный лучик, они синели, и взгляд девочки казался бездонным. От отца девочке достались тонкие черты лица, соболиные брови, прямой, чуть вздернутый нос с трепетными тонкими ноздрями, пунцовый ротик и мягкий подбородок с ямочкой посередине. Фигурка у нее была худенькой, а характер – неугомонным.

– Бабушка, расскажи мне про маму, – просила она Евдокию, когда та укладывала ее спать.

– Твоя мама родилась в семье короля и жила в далекой стране, где у нее был дворец, много слуг и постоянные балы. Но однажды старый король захотел показать ей свою родину…

– И привез в Лещинск, где она встретила моего папу.

– Вот видишь, ты и сама все знаешь.

– Нет, расскажи, как папа влюбился в принцессу!