Строение и история развития литосферы

Для рубежа позднего плейстоцена и голоцена характерна не только смена позднепалеолитических материальных культур мезолитическими, на фоне глобальных ландшафтно-климатических изменений, но и смена хозяйственной деятельности первобытных охотников. Если охота мустьерских и позднепалеолитических сообществ была ориентирована в основном на крупных млекопитающих (мамонта, северного оленя, лошадь, бизона и др.), то главной добычей мезолитического человека были лесные животные и птица, рыба, а также морская фауна (рис. 10). Совершенствование промысловых возможностей человека давала ему возможность расселяться в различных регионах Северной Евразии, проникая далеко на Север и в Арктику.

Рис. 10. Хроностратиграфическое и пространственное положение основных стоянок позднего палеолита, мезолита и неолита Севера Восточной Европы и Сибири. Основные объекты охоты.

Мезолитические памятники Сибири, в большинстве случаев, полнее изучены в районах распространения палеолитических стоянок. Наиболее ранние из них (10 000–8000 лет н.) часто определяются как и финальнопалеолитические. При этом известно несколько стоянок, расположенных в арктических регионах Азии – стоянки: Корчаки 1 (Южный Ямал, 7260 лет н.), Тимир-Бибир, Тагенар 4, Пясина (Таймыр), Пантелеиха (устье Индигирки). Из этого следует, что активизация освоения севера Евразии произошла в начале голоцена, когда трансформации ландшафтов открыли возможности дальних миграций первобытных сообществ.

Значительно расширялся выбор участков местообитаний, в круг которых входили террасы и водораздельные склоны речных долин, а также озерные и морские побережья, заболоченные территории (торфяниковые памятники). Это определялось разнообразием специализаций типов хозяйства. Суровые ландшафтно-климатические условия Заполярья уже не были препятствием для активного освоения человеком этих территорий. Северные стоянки Евразии изучены на севере Финляндии, в Карелии, на Кольском полуострове, в низовьях Северной Двины, Печоры и Оби, на Таймыре, в низовьях Лены, Яны, Индигирки и Колымы, а также на островах Жохова и Врангеля (Диков, 1977; Тимофеев и др., 2004; Питулько, 2003 и др.). Для систематизации неолитических памятников используется большое количество радиоуглеродных датировок, но главным для корреляций стоянок в большинстве случаев остаются археологические данные, составляющие основу систематизации различных культур (Долуханов, Хотинский, 2002).

С заключительным этапом первичного расселения человека в северных районах связано палеоэскимосское освоение арктической части Нового Света, Гренландии и Канадской Арктики. Пионерные сообщества палеоэскимосов заселяли территории Чукотки, Аляски и Канадской Арктики в течение короткого хронологического интервала – 4–3 т.л.н. Имеющиеся данные изучения стоянок палеоэскимосов весьма ограничены, но они дают возможность выявления ряда общих черт в особенностях обитания и хозяйственной деятельности этих сообществ. Эта общность хозяйства и хронологии расселения Чукотских, Североамериканских и Гренландских палеоэскимосов говорят о их связях с единой волной дальних миграций. Все известные местообитания Гренландии находятся в прибрежных зонах запада и востока. Основу хозяйственной деятельности этого населения составляла охота на морских животных (тюлений, моржей и китов) и в меньшей степени, мускусных быков, карибу и птиц. Можно полагать, что в условиях ухудшения климатических условий финала оптимума голоцена пути дальних миграций животных были ограничены, что существенно ограничило и возможности миграций человека.

Заключение

Существующие к настоящему времени хроностратиграфические, археологические и палеогеографические данные позволяют установить основные особенности процесса инициального освоения человеком высоких широт Северного полушария Земли.

Северная Евразия являлась областью наиболее раннего освоения человеком высоких широт. Надежные свидетельства появления человека начиная с эпохи позднего палеолита в рассматриваемом пространстве относятся ко времени около 35–33 тысяч лет назад и происходили (они) в условиях потепления климата интерстадиального характера внутри последней, валдайской, зыряно-сартанской ледниковой эпохи. Имеются некоторые указания на возможное появление здесь человека мустьерской культуры в начале последней ледниковой эпохи, но они нуждаются в дополнительной аргументации.

Наличие стоянок эпохи максимального похолодания последней ледниковой эпохи свидетельствует о частичной адаптации человека к экстремальным криоаридным условиям на фоне некоторого оттока населения в более южные районы.

В условиях смягчения климата позднеледниковья (16–11 т.л.н.) ойкумена расселения человека расширяется. Важный этап освоения приходится на конец этого интервала – посредством «берингийского моста» происходит проникновение человека в Западное полушарие, в Северную Америку.