Строптивая невеста

Еще два кресла возникли перед камином по щелчку пальцев профессора Бастельеро. Его величество не слишком охотно, но все же кивнул Ольге и Анри, чтобы они садились, и Ольга для себя отметила, что герцогиню Бастельеро этот злобный баран слушается. Не то что Ольгу: на ее мнение он плевать хотел.

Как и все тут.

Сначала издеваются, насмехаются, а потом – ах, без формальностей, ах, все свои!

Ольга села в предложенное кресло, держа спину идеально прямо, обвела взглядом Гельмута и Людвига, остановилась на Рине. Глаза в глаза. И спросила:

– Надеюсь, вам было так же весело, как вашему сыну?

Показалось, что та вздрогнула. Но глаз не отвела. И ответила холодно и невозмутимо:

– Ну что вы, дорогая, намного веселее. Просто обожаю вместо собственной научной работы решать чужие проблемы.

Какая прелесть, она даже не думает извиниться! Насмешки и снова насмешки!

Буря внутри Ольги выла, металась и требовала выхода.

– Вас никто не просил вмешиваться! – так же холодно сказала она, тщательно следя за тем, чтобы ненависть ко всем, решающим за нее, не выплеснулась магическим взрывом. – Вы…

– Олье, милая, – шепотом прервал ее Анри и слегка сжал ее руку, то ли успокаивая, то ли поддерживая.

Желание сбросить его руку Ольга тоже подавила. Злиться на Анри не нужно. Он на ее стороне.

– Разумеется, не просили, – ответила герцогиня. – Это был жест доброй воли.

Она по-прежнему не отводила взгляда от Ольги, и это злило просто неимоверно. Наглая, самодовольная стерва, да как она смеет не бояться ее, мага Смерти! Насмехается над ней, над ее чувствами, и смеет открыто оскорблять ее…

– Правильно у вас говорят: ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – едва слышно проворчал профессор Бастельеро.

Ольга чуть не подавилась от возмущения. Доброе дело? Они что, ждут благодарности за Пустошь и трехголового монстра?

– Мы очень благодарны, ваша светлость, – сжав Ольгину руку сильнее и мысленно умоляя ее успокоиться, сказал Анри. – И за ваше вмешательство, и за ваше терпение. И мы были бы благодарны еще больше, если бы объяснили… кхм… зачем потребовался этот впечатляющий конструкт и каким образом вам удалось…

– Студент Д`Амарьяк, не сваливайте все вопросы в кучу, – прервал его Бастельеро.

Ольга невольно перевела взгляд на него и получила в ответ многозначительную кривую ухмылку. Профессор напоминал: его терпение не бесконечно, а по сравнению со злым Бастельеро химеры на Пустоши – так, лягушки. Головастики.

Не то чтобы Ольга не понимала, что ссориться с ним – самая большая глупость, которую только она может совершить. И… все же Бастельеро спасли ее и Анри из Пустоши. Хотя то, что они из этого спасения устроили… Это ни в какие ворота не лезет!

– Прошу прощения за мое любопытство, профессор, – мягко и чарующе улыбнулся Анри, не отпуская руки Ольги. – Но то, что было сделано… это… удивительно и совершенно непонятно, это… прорыв в науке, темпоральная магия?.. Как?..

Бастельеро кивнул на жену, мол, если кто-то и знает, то она.

– Если честно, я даже не представляю, как Фаби удаются манипуляции со временем, – пожала плечами герцогиня. Теперь она смотрела не на Ольгу, а на Анри, словно Ольги не существовало. И говорила не резко и холодно, а… любезно. Лицемерка. – Драконы очень сильны в магии. Мои были только идеи, вы же знаете, у меня нет магического дара. Думается, шевалье, вы уже поняли, в чем был весь смысл?

– Переоценка ценностей? Самопожертвование? – предположил Анри отвратительно дружелюбным тоном. – По здравом размышлении, все это очень похоже на сказку.

– Именно, – кивнула герцогиня и отвратительно дружелюбно улыбнулась ему. – Я рада, что вы понимаете. Так получилось, что я ознакомилась с дневниками Ольги Александровны Скворцовой, известной как Матильда Волкова-Мортале. Они хранятся здесь, в Обсидиане.

– Скворцовой? – нахмурилась Ольга. – Но моя прабабка была благородного происхождения! Она не может быть какой-то Скворцовой!

– В том мире, где родилась ваша прабабка, благородство не в происхождении, а в личности, – парировала герцогиня Бастельеро.

Опять… издевки! Сколько уже можно!

«Олье, душа моя, успокойся. – Багровая тьма грела и ласкала, укутывала в себя и защищала, успокаивала, укачивала, обещала чарующим голосом Рене. – Все хорошо, милая. Тебя никто не хочет обидеть, а твоя бабка была иномирянкой, это же так интересно, мы можем прочитать ее дневники, узнать о другом мире…»

– В мире… вы хотите сказать… – Ольга уже не знала, что и думать. Никто и никогда не говорил ей, что первая княгиня Волкова-Мортале была родом из другого мира. Пожалуй, это похлеще, чем бордель.

И Анри так ласково гладит ее ладонь… приятно… размеренно…

– Я хочу сказать, что княгиня Матильда родилась не только в моем мире, но и в мое время. У нас разница в три года.

Моем? Герцогиня сказала «в моем»? То есть она тоже иномирянка… все интереснее и интереснее!

– Как такое может быть? Разве временные потоки не параллельны? – загорелся Анри.

– Понятия не имею. Я биолог, а не квантовый физик, – покачала головой герцогиня. – И, предваряя вопрос, что такое квантовая физика: с этим лучше к доктору Курту и господину Ашу.