Структура и динамика психического

265 Мы очень часто применяем слово «инстинкт» в обыденной речи. Так, мы говорим об «инстинктивных действиях», имея в виду такое поведение, мотив и цель которого не осознаны полностью и которое можно объяснить лишь скрытой внутренней необходимостью. Эту их особенность уже отмечал английский писатель Томас Рейд: «Под инстинктом я подразумеваю естественное побуждение к некоторым действиям, совершаемым без какой-либо цели, обдумывания или представления о том, что мы делаем»¹

. Таким образом, инстинктивное действие характеризуется бессознательностью

вызывающего его психологического мотива в противоположность строго сознательным процессам, которые отличаются тем, что стоящие за ними мотивы осознаются непрерывно. Инстинктивное действие можно рассматривать как более или менее внезапное психическое явление, нарушающее непрерывность сознания. В этом отношении оно ощущается как внутренняя необходимость, что фактически соответствует определению инстинкта, данному Кантом²

.

266 Следовательно, инстинктивную деятельность следует отнести к специфическим бессознательным процессам, доступным сознанию лишь через их результаты. Но если довольствоваться таким понятием инстинкта, то вскоре станет заметна его недостаточность: оно просто отделяет инстинкт от сознательных процессов, характеризуя его как бессознательное действие. Если же, с другой стороны, рассматривать бессознательные процессы в целом, то мы увидим, что не все они могут быть классифицированы как инстинктивные, хотя в обыденной речи такого различия не проводится. Если вы вдруг увидите змею и сильно испугаетесь, вы вправе назвать это инстинктивным импульсом, потому что он не отличается от инстинктивной боязни змей у обезьян. Наиболее характерными особенностями инстинктивного действия являются, прежде всего, единообразие явления и регулярность его повторения. Как удачно отметил Ллойд Морган, биться об заклад в отношении инстинктивной реакции так же неинтересно, как и в отношении завтрашнего восхода солнца. С другой стороны, может также случиться, что кого-то постоянно охватывает страх в тех случаях, когда он видит совершенно безобидную курицу. И хотя механизм страха в этом случае является таким же бессознательным импульсом, как инстинкт, мы должны, тем не менее, провести различие между двумя этими процессами. В первом случае в основе страха перед змеей лежит общераспространенный целенаправленный процесс; во втором же случае имеет место фобия, а не инстинкт, поскольку вошедший в привычку страх возникает изолированно и не является общей для всех особенностью. Существует множество других бессознательных побуждений такого рода: например, навязчивые мысли, музыкальные обсцессии, неожиданные идеи и настроения, импульсивные эмоции, депрессии, состояния тревоги и т. д. Такие проявления встречаются как у нормальных, так и у больных индивидов. Если они возникают изолированно и нерегулярно, то это не инстинктивные процессы, хотя и кажется, что их психологический механизм соответствует психологическому механизму инстинкта. Они могут быть охарактеризованы в терминах реакции «все или ничего», что особенно отчетливо заметно при патологии. В психопатологии часто встречаются случаи, когда раздражитель вызывает некоторую стабильную и относительно неадекватную его силе реакцию, сравнимую с инстинктивной.

267 Все эти процессы следует отличать от инстинктивных. Инстинктивными могут быть названы только те бессознательные процессы, которые являются унаследованными и проявляются единообразно и регулярно. В то же время им должно быть присуще качество вынужденной необходимости – это рефлексивность такого рода, которая была отмечена Гербертом Спенсером. Подобный процесс отличается от сенсорно-моторного рефлекса лишь тем, что является более сложным. Поэтому Уильям Джемс, не без основания, называет инстинктом «простой возбуждающе-моторный импульс, вызванный предсуществованием некоторой рефлекторной дуги в нервных центрах»³. Для инстинктов, как и для рефлексов, характерно единообразие и постоянство, а также неосознанность стоящих за ними мотивов.