СТРУКТУРЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ: возможное и невозможное

снашивались; чтобы их заменить, приходилось вновь обращаться к пунсонам, а те изнашивались в свою очередь, и, следовательно, надо было все начинать сначала. Это была настоящая ювелирная работа⁴¹. Ничего нет удивительного в том, что новое изобретение возникло в среде ювелиров, а не пошло, как это считали, от изготовителей ксилографов, этих печатных страниц, оттиснутых с резной деревянной доски, покрытой краской. Наоборот, одно время такие торговцы народными картинками воевали с новым изобретением. Около 1461 г. Альбрехт Пфистер, бамбергский типограф, в первый раз включил в напечатанную книгу гравюру на дереве. С этого времени конкуренция стала невозможна⁴²

.

Медленно совершенствовавшееся ремесло печатника еще в XVIII в. было таким же, как при своем появлении, или очень мало от этого отличалось. «Потому что способ, каким печатали в 1787 г., к моменту, когда Франсуа I Амбруаз-Дидо придумал печатный станок, который позволял за один поворот винта отпечатывать целый лист, — этот способ был таким, что, приди воскресший Гутенберг в типографию тех времен, когда начинал царствовать Людовик XVI, он бы сразу почувствовал себя там, как дома, если исключить незначительные детали»⁴³

.

Изобретение обошло весь мир. Как и канониры в поисках работы, подмастерья-печатники с подручным материалом путешествовали наудачу, где-то обосновываясь при случае и вновь отправляясь в путь, приняв приглашение какого-нибудь нового мецената. Первая напечатанная в Париже книга появилась в 1470 г., в Лионе — в 1473 — м, в Пуатье — в 1479-м, в Венеции — в 1470-м, в Неаполе — в 1471-м, в Лувене — в 1473-м, в Кракове — в 1474 г. Больше 110 европейских городов были известны в 1480 г. печатными станками своих типографов. С 1480 по 1500 г. типографское дело завоевало Испанию, распространилось по Германии и Италии, пришло в Скандинавские страны. В 1500 г. 236 городов Европы имели свои печатни⁴⁴.

Для так называемых инкунабул

— имеются в виду книги, изданные до 1500 г. — подсчеты дают общий тираж в 20 млн. экземпляров. В Европе тогда было, возможно, 70 млн. жителей. В XVI в. движение ускорилось: 25 тыс. изданий в Париже, 13 тыс. — в Лионе, 45 тыс — в Германии, 15 тыс — в Венеции, 10 тыс — в Англии и, по-видимому, 8 тыс. изданий — в Нидерландах. На каждое издание следует принять средний тираж в тысячу экземпляров, что составит для 140–200 тыс. изданий от 140 до 200 млн. книг. А ведь к концу столетия Европа, до самых ее московских окраин и включая их, едва ли насчитывала намного больше 100 млн. жителей⁴⁵.

Европейские книги и печатные станки вывозились в Африку, в Америку, на Балканы (куда из Венеции пришли бродячие черногорские типографы), в Константинополь, куда беженцы-евреи привезли западные печатные станки. Благодаря португальским плаваниям печатный станок и подвижный шрифт достигли Индии и, конечно же, столичного Гоа (1557 г.), затем, в 1588 г., - Макао, рядом с Кантоном, и в 1590 г. — Нагасаки⁴⁶

. Если это изобретение, действительно, и пришло первоначально из Китая, то в тот момент круг замкнулся.

КНИГОПЕЧАТАНИЕ И БОЛЬШАЯ ИСТОРИЯ

Книга, предмет роскоши, с самого начала была подчинена жестким законам прибыли, предложения и спроса. Оборудование у типографа обновлялось часто, рабочая сила стоила дорого, затраты на бумагу больше чем вдвое превышали все остальные, фонды окупались медленно. Все ставило типографию в зависимость от кредиторов, скоро сделавшихся хозяевами сети сбыта. С XV в. мир издателей имел своих маленьких «фуггеров»: некоего Бартелеми Бюйе (ум. в 1483 г.) в Лионе; Антуана Верара в Париже (хозяин каллиграфической и миниатюрной мастерской, он принял новую технологию и специализировался на выпуске иллюстрированной книги для Франции и Англии); династию Джунта, выходцев из Флоренции; Антона Кобергера в Нюрнберге, возможно самого могущественного издателя своего времени, который с 1473 по 1513 г. выпустил по меньшей мере 236 сочинений; Жана Пти, хозяина парижского книжного рынка в начале XVI в.; Альда Мануция в Венеции (ум. в 1515 г.) или же, в виде последнего примера, Плантена, который родился в 1514 г. в Турени, а в 1549 г. обосновался в Антверпене, чтобы сделать там хорошо известную карьеру⁴⁷.

Будучи товаром, книга была связана с дорогами, с перевозками, с ярмарками: Лионской и Франкфуртской в XVI в., Лейпцигской — в XVII в. В целом она была средством господства на службе Запада. Всякая мысль живет контактами, обменом. Книга расширила и ускорила потоки, которые подготовила старинная рукописная книга. Отсюда вытекало и некоторое ускорение, невзирая на сильное противодействие. В XV в., во времена инкунабул, преобладала латынь, а вместе с нею — благочестивая религиозная литература. Лишь в начале XVI в. издания античной литературы на латинском и греческом языках станут служить наступательным целям гуманизма. Несколько позднее книгу взяли на вооружение Реформация, а затем и Контрреформация.