СТРУКТУРЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ: возможное и невозможное

Сложился новый образ мышления, в общих чертах — образ мышления ёще раннего западного капитализма, совокупность правил, возможностей, расчетов, умения жить и обогащаться одновременно. То была и рискованная игра: ключевые выражения торгового языка «удача», «случай», «благоразумие», «осмотрительность», «обеспечение» (fortuna, ventura, ragione, prudenza, sicurta) устанавливают пределы риска, от которого надлежит себя обезопасить. Конечно же, не было больше речи о том, чтобы жить по образу и подобию знати только сегодняшним днем, худо ли, хорошо ли стараясь поднять свои доходы до уровня расходов; притом все определялось именно расходами. А потом — будь что будет! Купец будет беречь свои деньги, будет рассчитывать затраты в соответствии с доходами, вложения-в соответствии с прибылью от них. «Песочные часы» перевернулись должным образом. Купец будет экономить и свое время: уже тогда один купец заявил, что

chi tempo ha e tempo aspetta, tempo perde⁷⁸

. Переведем вольно, но логически правильно: «Время — деньги».

На Западе капитализм и города — это было в основе своей одно и то же. Л. Мамфорд считает, что «зарождающийся капитализм», заменив власть «феодалов и цеховой буржуазии» властью новой торговой аристократии, взорвал узкие рамки средневековых городов. Да, несомненно — но с тем, чтобы в конечном счете объединиться с государством, победившим города, но унаследовавшим их учреждения, их образ мышления и совершенно неспособным без них обойтись ⁷⁹. Важно то, что, даже придя в упадок как община, город продолжал занимать почетное место и управлять всем, действительно или хотя бы по видимости служа государю. Богатство государства все еще будет его богатством: Португалия сводилась к Лиссабону, Нидерланды — к Амстердаму, первенство Англии — это первенство Лондона, столицы, которая после бескровной революции 1688 г. сделала Англию своим подобием. Органический порок экономики имперской Испании заключался в том, что она свелась не к [какому-то] могущественному городу, свободному, способному производить что ему угодно и самому обеспечивать подлинную экономическую политику, а к Севилье, пребывавшей под надзором, разлагаемой казнокрадами-«чиновниками» и давно уже находившейся под господством иностранных капиталистов. И точно так же, если Людовику XIV не удалось основать «королевский банк», несмотря на различные проекты (1703, 1706, 1709 гг.), то потому, что перед лицом монархической власти Париж не представлял города-убежища, свободного в своих действиях и отвечающего сам за себя.

ПОДДАЮТСЯ ЛИ МОДЕЛИРОВАНИЮ ФОРМЫ ЗАПАДНОГО ГОРОДА?

Говоря об этом, представим себе историю городов Европы, включающую все их формы — от греческого города до города XVIII в., т. е. все, что [Западная] Европа смогла построить у себя и за своими пределами, в московской Восточной Европе и по другую сторону Атлантики. Существует тысяча способов классифицировать этот материал в соответствии с его политическими, экономическими или социальными характеристиками. Политический подход: выделять столицы, крепости, административные центры в полном смысле этого последнего слова. Подход экономический: выделять порты, центры караванной торговли, торговые города, промышленные города, финансовые центры. Социальный подход: составить перечень городов-рантье, церковных, княжеских резиденций, ремесленных центров… Это означает принять ряд хорошо знакомых категорий, подразделяемых на субкатегории, которые способны отразить всякого рода местные вариации. Классификация такого рода имеет свои преимущества не столько для изучения проблемы города, взятой в целом, сколько для изучения той или иной экономической системы, четко ограниченной во времени и в пространстве.

Напротив, некоторые различия, более общие и рассматриваемые в контексте прошлой эволюции, предоставляют нам возможность классификации, более полезной для наших целей. Говоря упрощенно, Запад в хода своего исторического опыта знал три основных типа городов: города открытые, т. е. не отличавшиеся от своей округи и даже смешивавшиеся с нею (А); города, замкнутые в себе, закрытые в самом точном значении этого слова, стены которых в гораздо большей степени определяли границы сущности, нежели владений (В); наконец, города, находившиеся под опекой, понимая под последней целую гамму известных форм подчинения государю и государству (С).

А в общем предшествовало В, В предшествовало С. Но этот порядок не имел ничего общего со строгой последовательностью. Речь шла скорее о направлениях, о масштабах, в которых развертывалась сложная судьба западных городов-городов, которые вовсе не развились все в одно время или одинаковым образом. Далее мы увидим, подходит ли эта «решетка» для классификации городов всего мира.