Ступая следом пепла

Макото сжал губы и уже сделал шаг в сторону врага, но его остановил Кенджи. Быть может, они сумеют что-то узнать. К примеру, что или кто их ожидает в заброшенном монастыре. Если на незнакомца в маске работают не только бандиты и наемники, но и члены благородных семей, дело усугубляется стократно.

— Кто вы такие? — спросил Кенджи, склонившись над умирающим.

Ответом ему послужил лишь полный ненависти взгляд и тяжелое дыхание.

— Кому вы служите? — повторил свой вопрос Кенджи. — Вы держите Сато в Одиннадцати Звездах? Сколько вас? Ответь на наши вопросы, и, быть может, доживешь до рассвета.

Услышав это, воин лишь расхохотался, прерывая смех стонами и кашлем.

— Я уже мертв, болван, так что катись к демонам со своей «милостью». — Он поморщился от боли, а кровь из его раны стала идти уже не ручьем, но потоком. — Мой хозяин… все равно вернет всех нас, когда придет его время. Всех тех, кто… отдал за него жизни… и верно… служил… он обещал…

— Твой хозяин? Имя! — произнес Кенджи, но мужчина, казалось, уже не слышал его.

— Я сам видел… он и сам вернулся… — Каждое слово давалось ему все тяжелее, взгляд его, хотя глаза его и смотрели прямо на Кенджи, устремился куда-то сквозь него, а лицо медленно приобретало землистый оттенок. — Вы даже не пред… представляете… с чем связались… Хозяин станет…

Последние слова он уже прошептал, потом на его губах запенились кровавые пузыри, а тело, дернувшись в последний раз, затихло. Оттолкнув Кенджи, Рю бесцеремонно перевернул покойного на бок, выхватил у него из-за пояса нож и резким движением вспорол рубаху. Вглядевшись, старик радостно закудахтал.

— Видите? — произнес он и ткнул пальцем в странный символ на коже мертвеца. Выполненный в виде перевернутого дерева, надвое рассеченного мечом, он был темно-зеленого цвета и скорее напоминал шрам, чем татуировку. — Знак Братства Рока.

Умолкнув, он уставился на Макото, который лишь в смущении отвел взгляд и что-то пробормотал себе под нос. Похоже, старик искренне наслаждался триумфом, посадив в лужу того, кто насмехался над его словами. Но хоть Кенджи, по сути, тоже подтвердил свои догадки, радости ему это не принесло.

— Так, значит, Сато был прав, — произнес Кенджи и только сейчас понял, как сильно устал и замерз. Дождь лил не переставая, так что он уже успел промокнуть до нитки. Впрочем, как и все остальные. — Тот колдун, которого он выслеживал, действительно член Братства. А быть может, даже является его лидером. Вот только чего он хочет?

— Думаю, скоро мы это узнаем, — мрачно произнес Рю и добавил: — Предлагаю продолжить разговор в каком-нибудь сухом месте. Еще чуть-чуть, и у меня вырастут жабры.

С этим все согласились единодушно. Выбрав один из самых приличных домишек, они кое-как разожгли очаг, развесили одежду, чтобы подсушить ее, и принялись подсчитывать раны. На удивление легче всех отделался Макото — не считая, конечно, Рю, который всю битву просидел на крыше.

У младшего Такэга обнаружились лишь царапины, ссадины и ушибы. Ничего серьезного. Ребра Кенджи, к счастью, были не сломаны, хоть весь бок и превратился в сплошной синяк. Во всяком случае, так уверенно заявил старик, а Кенджи поспешил согласиться, лишь бы тот перестал тыкать в больное место узловатым пальцем.

Хуже всех выглядел Шуноморо, хоть и старательно делал вид, будто бы с ним все в порядке. Однако он все равно старался лишний раз не шевелить левой рукой, и Кенджи видел, как искажается от боли лицо здоровяка, когда он случайно задевает что-нибудь опухшей кистью.

Тем временем Рю достал котелок, умудрился сбегать до колодца за водой и теперь колдовал возле очага, что-то бубня себе под нос и помешивая варево в котелке большой деревянной ложкой. Вскоре каждый из них получил в руки по большой дымящейся миске. То ли старик действительно был неплохим кухарем, то ли Кенджи слишком проголодался, но жирнющая похлебка с толстыми, неровно нарезанными кусками овощей показалась ему пищей богов. Ощущая, как она, обжигая язык и небо, попадает в желудок, согревая все тело изнутри, он почувствовал себя на вершине блаженства.

— Как я понимаю, ты первый догадался о том, что Иши никакой не крестьянин? — Макото обратился к Рю, дуя на свою порцию.

— Я понял это, едва мы вошли в деревню, — ответил старик, жмурясь и причмокивая.

— А тебе не пришло в голову шепнуть об этом нам? — продолжил Макото.

— Во-первых, это было очевидно. — Рю недовольно зыркнул на него и отхлебнул из своей фляги. — Много ли вы видели крестьян, которые ходят враскорячку, словно с детства с седла не слазили? Во-вторых…

— Да-да-да, это был очередной урок, и если бы три остолопа его провалили, то не было бы никакого смысла тащить их дальше, — перебил его Макото и шепотом добавил: — Старый самодовольный индюк.