Ступая следом пепла

Сам же Кенджи не отрывал взгляда от холодных ярко-синих глаз Жнеца, взирающих на него из-под маски, чувствуя, как тело его переполняет знакомое тепло. Нет, не тепло — жар, рвущийся наружу. Практически без усилий он погрузил почти весь зал во мрак, одним движением толкнул Сато на пол, подхватил клинок и бросился на подонка, погубившего все, чем он дорожил.

Быть может, Кенджи и впрямь умрет этой ночью, как предсказала ему ведьма.

Вот только не он один.

Глава 19

Как ни странно, если ранее Кенджи приходилось двигаться в пелене, которую он сам же и создал, вслепую, полагаясь лишь на собственные слух и память, то теперь все было совершенно иначе. Нет, конечно же, перед его глазами точно так же стоял клубящийся черный туман. Да вот только сейчас он вполне мог разглядеть очертания зала и силуэты мечущихся по нему людей, которые в суматохе не могли разобрать своих и чужих.

Кенджи не знал, в чем была причина: то ли он с каждым разом все больше совершенствовался в использовании Воли, то ли гнев до предела обострил все чувства. Сейчас его интересовало только одно: фигура, возвышающаяся над всеми остальными, принадлежащая человеку — нет, не человеку, а чудовищу, выродку в людском обличье, убившему всю его семью.

Кенджи преодолел расстояние, отделяющее его от Жнеца, за какие-то пару ударов сердца. Ему даже не пришлось прилагать усилий, чтобы заставить меч гореть темным пламенем. Он вспыхнул сам собой, стоило его хозяину лишь подумать об этом. Лезвие клинка со свистом рассекло воздух, изо рта Кенджи вырвался громкий, почти что звериный рык. Но мощный удар, который должен был рассечь Жнеца от плеча до живота, тот отбил играючи.

В следующий миг из его посоха бесшумно выскользнуло кривое лезвие с выгравированными на нем символами. Они вспыхнули — и тьма вокруг них рассеялась на несколько шагов. Тем временем Кенджи, не останавливаясь ни на миг, рубил и резал до тех пор, пока в боку у него не начало покалывать, а пот, стекавший со лба ручьями, не залил глаза. Правда, без особого толка.

Каждый взмах Кенджи, любой его прием Жнец будто бы знал заранее, предугадывая последующее движение своего противника еще до того, как тот о нем задумался. Уйдя в сторону от ответного удара, который едва не разрубил его вдоль, Кенджи остановился перевести дыхание.

— Как ты смог принять в себя частицу Творцов и выжить? — с нескрываемым любопытством спросил Жнец, перехватывая свою смертоносную косу. — Такого, как ты, подобная сила должна была разорвать в мелкие клочья. Не только тело, но и душу.

— Что ты несешь? — бросил Кенджи, переходя в более удобную для сражения стойку.

С врагом, превосходящим тебя в росте, нет смысла держать большую дистанцию, на которой он будет иметь значительное преимущество. Нужно идти на сближение, навязывая свои условия. Да вот только Жнец явно был опытным бойцом и знал об этом не хуже Кенджи. Поэтому расстояние между ними не уменьшилось ни на палец.

— А, ты так ничего и не понял, — протянул Жнец не то с досадой, не то с презрением. — Значит, твои друзья Листы не сочли нужным посвятить тебя, за что именно ты должен отдать жизнь. На них это похоже. Что ж, было бы неплохо захватить тебя живым, но, думаю, это потребует слишком много хлопот. Да и частица, увы, потеряна безвозвратно.

Произнеся несколько слов на незнакомом языке, он несколько раз рассек воздух лезвием, символы на котором снова загорелись зеленоватыми огоньками. Через миг пелена вокруг рассеялась еще на десяток шагов, а потом и вовсе исчезла, уходя клочками сквозь щели в камне. Снова получив возможность видеть, Братья, не медля, бросились на друзей Кенджи и их нежданных союзников. Жнец пошел в атаку.

Кенджи лишь каким-то чудом умудрялся сдерживать его натиск, не столько парируя, сколько уклоняясь от ударов, каждый из которых нес смерть. На первый взгляд массивная коса казалась неповоротливым, медленным оружием. Но ее хозяин орудовал ею с какой-то нечеловеческой скоростью, соединяя размашистые взмахи и удары древком в запутанные длинные комбинации. С таким стилем боя — впрочем, как и с подобным орудием — Кенджи столкнулся в первый и, возможно, в последний раз.

Зацепив лезвием косы меч Кенджи, Жнец отбросил клинок в сторону. А потом мощным ударом древком под колено, который лишь чудом не сломал ногу, уронил противника на пол. Кенджи едва успел откатиться вбок, избежав кривого лезвия, — замешкайся он хоть на миг, оно бы выпустило ему все потроха, но вместо этого лишь чиркнуло по камню, оставив глубокую борозду.

Кенджи вскочил на ноги и ушел в сторону, избежав еще одного взмаха, чуть не снесшего ему голову. Он не знал, из какого металла было выковано оружие Жнеца, но колонне, попавшейся на его пути вместо шеи Кенджи, не поздоровилось. Коса разрезала ее, словно кусок сыра, а на черной стали не осталось ни царапины.

— Бьешься ты ловко, — почти одобрительно произнес Жнец, делая шаг в сторону Кенджи. — Конечно, на фоне себе подобных. Умей ты обуздать хотя бы каплю того, что получил… Но как гласит старая поговорка: «Что толку от меча, попавшего в руки пастуха?»