Суд неправых

– Нет. Я собираюсь понять, почему мне дали список из этих семи кандидатур и почему убрали «паршивых овец». Только откровенно. Плата за плату.

– Все очень просто, – пояснил Штельмахер, – мы ведь очень известные люди. И кроме Бильдербергского клуба, известного сегодня всему миру, входим и в некоторые другие организации, членами которых являемся. Очевидно, этот момент кому-то не очень понравился, и было принято варварское решение по устранению банкиров, которыми заинтересовались в нашем клубе.

– Это не ответ, – покачал головой Дронго. – Какую именно организацию вы представляете? Кто еще в нее входит?

– Такой своеобразный клуб по интересам, – сказал Штельмахер. – Поймите, что у каждой организации есть свой устав и свои правила приема. Как и свои секреты, о которых никто не должен знать. Иногда даже собственные члены этой организации.

– И поэтому их так безжалостно убивают? – не сумел скрыть своей иронии эксперт.

– Это вы должны знать лучше меня, – ответил банкир. – И теперь вы считаете, что наступил мой черед? Вы поставили «тройку» с вопросительным знаком.

– Я уже объяснил, что сделал это намеренно. Чтобы вызвать ваш интерес.

– Вы считаете, мне не угрожает никакая опасность?

– Угрожает. И я должен знать, членом какой организации вы являетесь. Все семеро. Или уже пятеро, если хотите.

– Это не моя тайна, – признался Штельмахер, – вы должны меня понять. Но это явно не та организация, которая возьмется устранять своих членов. Здесь нечто другое.

– Мне нужны сведения, – напомнил Дронго.

– Я уже сказал и повторю еще раз – это не моя тайна, а я связан своим словом. Но меры предосторожности приму. Спасибо за ваш визит. Только я не совсем понял, что теперь вы ищете, если уже знаете, кто именно входил и в другую организацию, в другой клуб, если хотите. Это тоже клуб по интересам.

– Моя конечная цель – выявить возможного предателя, – пояснил Дронго, – кто мог сдать информацию о новой финансовой стратегии и кому выгодно убийство двух банкиров.

– Насчет выгоды не уверен. Это большая политика. Насчет сдачи информации вообще глупо. Во время заседания никто не вел записей и не делал заметок. Но вы говорите, что вся информация ушла к другим людям.

– Более того. К биржевым брокерам Нью-Йорка, Токио, Гонконга. А когда поняли, что мы сможем выйти на китайского брокера, сразу устранили его, поручив это грязное дело мафиозному клану.

– Ваши слова для меня как горькие откровения, – окончательно расстроился Штельмахер, – никогда не думал, что такое возможно. Даже не подозревал.

– Кто мог сдать информацию?

– Вы имеете в виду из оставшейся пятерки? Никто. Это абсолютно точно. Баррозу, Лагард, Драги, Локателли и я. Нет, никто не мог быть источником информации. Это исключено. Ищите предателя в рядах сотрудников клуба.

– Или в руководстве, – тут же подхватил Дронго.

Банкир замер, задумался.

– Нет, – наконец произнес он, – этого не может быть. В руководстве пятеро легендарных людей. Нет. Я не могу в это поверить. Это просто невозможно.

– Вы так ничего мне и не сказали, – заметил Дронго, – только признались, что являетесь членами и других организаций, в чем я никогда не сомневался. В старой Европе было слишком много различных тайных обществ, клубов и орденов. Некоторые из них, возможно, сохранились до сих пор. Но меня интересуют не эти ритуальные общества, а конкретные убийцы, которые убрали двух ваших коллег и теперь могут угрожать и вам.

– Я не могу ответить на этот вопрос, – мрачно признался Штельмахер, – просто не знаю, что именно вам сказать.

– Как называется ваша организация, куда входили погибшие и все пятеро подозреваемых, которые были на совещании в клубе?

Банкир молчал. Сакральное число «пять». В клубе это самое почитаемое число, вспомнил Дронго. У некоторых народов святым числом считалась семерка, а числом дьявола – шестерка. Три шестерки означали Сатану по Библии. Кажется, Лоусон говорил, что есть еще сакральное число «три». Оно бывает у масонов, которые ставят глаз в треугольнике. «Три». Отец, Сын и Святой Дух у масонов. Дронго взглянул на стену, где висел католический крест. А если его догадка – правда?

– Вы члены масонской ложи? – спросил он. И увидел, как вздрогнул сидевший напротив него банкир, впервые отводя глаза куда-то в – сторону.

Интерлюдия

Стивенс вернулся домой рано утром, когда Нельсон действительно спал, и демонстративно оставил пиджак на диване, чтобы шеф мог спокойно удалить «жучок» с его воротника. Что Нельсон и сделал в полдень, когда Стивенс прилег отдохнуть.