Суд времени. Выпуски № 23-34

Дымарский: …надо очень внимательно посмотреть при этом голосовании. Но я хочу сказать о другом — сказать спасибо каналу за эту программу, поддержать в этом смысле Кургиняна и напомнить одну фразу Кургиняна, что канал ведь молодец, он, как вы сказали, Сергей? Не крутил? Не…

Кургинян: Дело в том, что он вел себя как подлинный либерал. Он не играл в одни ворота.

Дымарский: Он не крутил, он не играл в одни ворота.

Стрижак: Давайте о том, что делать с нашими голосами, с нашей историей, с современностью мы может быть поговорим завтра? Как вы обычно говорите, Николай Карлович? Когда у вас время закончилось?

Сванидзе: Я говорю, что тема настолько сложна и интересна, что одного дня слушаний нам явно недостаточно.

Стрижак: Продолжим завтра.

Часть 2

Стрижак: Я хочу начать с материалов дела.

Материалы дела.

Каждый вечер в колл-центр программы «Суд времени» поступает тысячи звонков. Интернет-форум проекта бурлит 24 часа в сутки. Исследования показывают, что наибольший интерес у зрителей вызывают программы, посвященные событиям последних десятилетий, в частности, история СССР. Почти 90% звонивших назвали катастрофой распад Советского Союза. 88% одобрили деятельность большевиков. При этом политические шаги российских младореформаторов положительно оценили лишь 25% телеаудитории.

Телезрители практически единогласно поддерживают левые взгляды и отвергают доводы правых, которые уверены, что за прошедшие 20 лет страна просто забыла, как яростно боролась за свободу. Либералы обижаются на звонящих. Их оппоненты уверены, ничего, кроме раздражения, демократическая идея у народа уже не вызывает.

Может ли время дать объективную оценку истории? Как оградить историческую память от вымысла и идеологии? И говорят ли итоги голосования о крахе либерализма в России?

Стрижак: Вот, если можно, Ирине Петровской первой слово. Вы готовы? Вы можете ответить на этой вопрос, который только что прозвучал?

Ирина Петровская, обозреватель газеты «Известия»: Говорят ли итоги голосования о крахе либерализма в России? Я убеждена, что итоги любого телевизионного голосования на такие глобальные вопросы не отвечают. И поддержу те, кто говорит, что оно совершенно нерепрезентативно, это голосование. Стареет аудитория, стареет население и, действительно, часто голосуют люди совершенно определенных взглядов, определенного возраста, образования. Мы, работающие в прямом эфире, знаем, что бывают сезонные варианты, обострения — весеннее, осеннее. На нашей радиостанции, где имеют счастье работать и Виталий Наумович Дымарский, и приходит Леонид Млечин, и Николай Сванидзе — мы с этим сталкиваемся впрямую. Бывают хулиганы телефонные или люди, которые договариваются и устраивают так называемые флеш-мобы, да? Когда они просто прорываются в эфир и звонят тысячу раз подряд, и они тоже входят, если их посчитать, вот в этих людей, которые в результате определяют как будто бы ту или иную мысль, идею, подтверждают или ее опровергают. Поэтому, вот я лично скажу совершенно непопулярную вещь — я бы вообще это телефонное голосование запретила. Оно ничего не доказывает. Ничего не объясняет.

Кургинян: Нужно ли это же самое сделать на «Эхо Москвы»?

(Смех в зале и аплодисменты.)

Петровская: Объясняю. Объясняю. Я не руководитель, естественно, «Эхо Москвы»

Кургинян: Но Вы — руководитель «Суда времени».

Петровская: И не руководитель «Суда времени».

Кургинян: Если Вы не руководитель ни там, ни там, то почему тут Вы оцениваете позицию, а там нет?

Петровская: А можно ли мне спросить — Вы ли руководитель «Суда времени»?

Кургинян:

Я — нет, никоим образом.

Петровская: Нет, да? Тогда мы с вами на равных.

Кургинян: Я только знаю, что если голосование отменят, я немедленно же уйду из программы.

Петровская: Почему? Это страшно.

Кургинян: Сейчас объясню. Потому что…

Стрижак: Почему? Зачем вам?