Суданская трагедия любви

Заканчиваю письмо. Завтра утром Анатолий Алексеевич улетает в Хартум и заберёт письма.

Так что пожелай мне спокойной ночи, и я буду спать.

Твой Юджин».

Глава 5

НА ГРАНИЦЕ

Утром, когда я завтракал, раздался телефонный звонок. Звонил Ашот.

— Так я готов за тобой заехать, старина. Диктуй адрес.

Голос звучал весело и так, словно мы давно договорились о совместной поездке. Но это не входило в мои планы, что я постарался прояснить Ашоту в интеллигентной форме:

— Спасибо, коллега, но нет необходимости. Меня отвезёт моя девушка. Сам понимаешь, невозможно отказать ей в удовольствии проводить меня.

— Ах, так, — произнёс Ашот. — В голосе его мне послышалось разочарование. — Но ты помнишь насчёт веса багажа? Не более двадцати кеге.

— Да, помню, — ответил я уже раздражённым голосом. — Я же говорил тебе, что у меня и десяти килограмм не наберётся.

— Ну, не волнуйся, старичок, — успокаивающе прозвучал голос на другом конце связи. — Это я к тому сказал, что у меня может быть больше. Понимаешь, везу сувениры друзьям в Хартум. Так что, в крайнем случае, ты же не откажешься взять на себя одну сумочку?

Вопрос застал меня врасплох. Я впервые летел за границу и не знал таможенных правил, поэтому ответ мой прозвучал не сразу и уклончиво:

— Честно говоря, не знаю, Ашот, что тебе сказать. Я тоже беру с собой сувениры, но мои матрёшки не такие большие, и они не занимают много места. А ты что, целый магазин с собой везёшь?

— Да, какой магазин? — Ашот рассмеялся. — Водка, коньяк и прочее. Ничего особенного, но всё с весом. Но ты не переживай. Это я на всякий случай спрашиваю. Может, твоя помощь и не потребуется, если всё будет нормально.

— Ладно, — ответил я, — до встречи. Мне ещё кое-что уложить надо.

— Вот и договорились — заключил Ашот, словно мы действительно до чего-то договорились. — До встречи.

Через несколько минут позвонили в дверь. Анна приехала с отцом. Он чуть ниже ростом своей дочери, но крепкого телосложения. Видимо, в прошлом занимался боксом, поэтому и походка у него была уверенная, как перед боем, и руки несколько отставали от тела, как бы готовясь к отражению удара противника. Рыбакрыбака видит издалека. Я ведь тоже занимался боксом. С таким провожатым ехать в Шереметьево было вдвойне не страшно.

Я обнял Риту, а она сказала, целуя меня в щёку:

— Я решила, что папа нам не помешает. Ты готов?

— Готов с вечера, — ответил я. — А Николаю Ивановичу я рад. Всё-таки первый выезд за рубеж, тут опытный человек всегда кстати. И, может, выпьем на дорожку по рюмочке? Или вы за рулём?

Но Николай Иванович согласился:

— Не будем нарушать традицию. А за рулём у меня другой человек, так что мне и Рите можно, однако оперативно.

Мы прошли на кухню. Я достал бутылку коньяка, оставшуюся от вчерашнего застолья, лимон, рыбку, масло, сыр. Анна нарезала хлеб. Всё прошло быстро. Выпили, закусили. Пока Анна убирала остатки в холодильник и мыла рюмки, мы с Николаем Ивановичем прошли в комнату, где лежал приготовленный мной рюкзак дипломат.

— Вещей не много, и правильно, — сказал отец Риты, — зачем в командировке нагружаться? Зубную щётку, бритву, пару рубашек да носки — вот и весь джентльменский набор. И на таможне никаких проблем.

Я согласился и, вскидывая легко рюкзак на плечи, сказал:

— Тут мне мой коллега, с которым я лечу, звонил только что и просил взять его сумку со мной, а то у него вес больше двадцати килограмм.

Взявший было мой дипломат в руки, Николай Иванович, при этих словах остановился и посмотрел на меня, укоризненно спрашивая:

— И ты согласился?

— Вроде бы нет, — ответил я нерешительно.

— Вроде бы здесь не подходит. В таких случаях надо быть категоричным. Ни в коем случае не бери его сумку на себя. Мало ли что он там может везти, а тебя с рейса снимут.

— Да он ещё сам не уверен, что понадобится помощь.

— Вот и хорошо, — голос Николая Ивановича был жёстким. — Знаю я этих деятелей. Везёт контрабанду.

— Он сказал, что спиртное для друзей взял.

— Ты слушай его, — ответил Николай Иванович саркастически. — Спиртное тоже больше литра нельзя провозить. Остальное считается, что на продажу, и облагается налогом. Так что не бери ни в коем случае. Ну, я прослежу.

Когда Анна услыхала о просьбе Ашота, она замахала руками и решительно заявила:

— Женя, это мафия. Боже упаси тебя связываться с ними. Не забудь, что у тебя ещё две пересадки.

Да, билеты нам купили с вылетом из Шереметьева в 15–30, но с пересадкой в Ларнаке на Кипре и в Египетской столице Каире, на что должно уйти десять часов. Нужно было прибыть в Шереметьево за два с половиной часа до вылета, так что рассиживаться нам было некогда. Дорога до аэропорта обычно запружена.