Судьба барабанщика. Хардроковая повесть

Это оказалось вовсе не таким трудным, как говорил мне дядя.Например, через полчаса уже получилось:Из Одессы хард-рок бэндУплывает на уик-энд.Ждут отплытья чуваки,

Лихо курят косяки.А на берегу – чувихи,Опечалены, притихли!Потому что на рок-фесте,Что намечен быть в Триесте,

Будет баб полным-полноБрать туда своих – стремно.Выходило совсем неплохо. Правда, в последнем слове ударение падало не на тот слог, но это ладно. Прокатит и так. Я уже хотел было продолжать описание дальнейшей судьбы отважной рок-команды и опечаленных разлукой герлушек, как меня позвала старуха.С досадой высунулся я через окно, раздвинул ветви орешника и вежливо спросил, что ей надо.Она приказала мне спуститься, а едва я сделал это, проколола мне вену длиннющей иглой и слила добрые сто граммов моей алой крови в колбу.

Вернувшись, я попробовал было продолжать свои стихи, но, увы, – вероятно, оттого, что кровопотеря была слишком существенной, – вдохновение исчезло, и ничего у меня дальше не получалось.Только что успел я сосредоточиться заново, как опять меня позвала старуха. Я высунулся через окошко и теперь уже довольно грубо спросил, что ей от меня надо. Она приказала мне лезть в погреб и достать засушенную летучую мышь, потому что она была необходима для приготовления магического зелья.Я плюнул. Выскочил. Полез. Долго возился, отыскивая впотьмах верёвку с развешенными на ней тушками мышей, и, вернувшись, твёрдо решил больше на старухин зов не откликаться. Сел за стол. Что такое? Вордовская страница с моими стихами в лаптопе исчезла. Зато появилось изображение какой-то причудливой пустынной местности, освещённой зеленоватым светом. Тут же – от неожиданности я вздрогнул! – на дисплее возникла морда (я всё же полагаю, что морда, хотя полной идентификации это бесформенное наслоение морщин и мяса не поддавалось) некоего неземного существа. Существо как будто увидело меня, потому что разразилось шипяще-рычащей звуковой тирадой, явно наполненной не приветствиями и не пожеланиями доброго здравия.Крепкая рука бесшумно и неожиданно опустилась мне на плечо, и, едва не слетев со стула, я увидел незаметно подкравшегося ко мне дядю.

– Ты что же это, негодяй, делаешь? – тихо и злобно спросил он. – Это что такое?

Я вскочил, растерянный и обозлённый, потому что никак не мог понять, почему моё желание воспользоваться дядиным лаптопом могло привести его в такую ярость.

– Ты зачем взял ноутбук?

– Стихи писать, – пробормотал я.

– «Стихи, стихи»! А кто тебе, дряни такой, туда позволил лазить?

Тут он схватил лаптоп, прорычал в дисплей что-то такое же шипяще-рычащее (или это было просто застрявшее в гортани ругательство?), захлопнул его и положил на кровать под подушку.

Но тогда, взбешённый его непонятной руганью и необъяснимой жадностью, я плюнул на пол и отскочил к порогу.