Судьба наизнанку

– Вот там он нашёл, – Иван вышел из машины и показал вдоль полосы хронораздела в сторону реки. Оставив машину незакрытой, – до реки было не более сотни метров, они гурьбой пошли к виднеющимся вдалеке ивам. Кочковатый луг косить было неудобно, но трава росла здесь знатная, даже близость к чаду и копоти железной дороги не мешали яркому разнотравью.

– Здесь? – спросил Олег, оглядываясь на отставших попутчиков.

– Вроде здесь, – неуверенно ответил Иван.

– Стойте, я сам посмотрю, – Олег двинулся дальше в одиночку. Неясное подозрение, появившееся у него при виде места события, всё больше и больше крепло, пока он приближался к малозаметному изгибу временной линии. Дойдя до места, где хронораздел немного вильнул вправо, если смотреть со стороны дороги, Олег начал по спирали обходить место происшествия. Уже на втором круге он заметил отброшенную в траву тёмную полоску. Осторожно подошёл, присел рядом.

Больше всего эта штука действительно напоминала веретено. Чёрное вытянутое тело длиной не более полуметра и диаметром средней части не более трёх сантиметров, постепенно сходило на нет у обеих концов. С одной стороны оно было увенчано чёрным же шариком, непонятно как державшемся на заточенном до невидимости кончике. Олег осторожно ткнул ногой веретено, вернулся к месту начала поиска. Опустившись на правое колено, и руками раздвигая траву, нашёл, что искал – узкую и глубокую ямку на самой вершине угла, куда сходились от реки и дороги две временные линии.

– Обалдеть – только и смог прошептать Олег.

Валяющийся в траве артефакт оказался частью огромного, многосоткилометрового временного разреза. «Сколько их? – думал на бегу Олег, промчавшись мимо изумлённых его поведением местных жителей. – Если я прав, значит, такими штуками набили контур раздела по периметру области, как булавками и затем прямыми линиями соединили получившиеся отверстия».

Он взбежал на железнодорожную насыпь, прикрыл глаза от солнца ладонью, всматриваясь. Сердце бешено колотилось. Не от усталости, нет. Что ему заурядная двухсотметровка? Впереди маячил призрачный шанс отыграть всё назад.

Он побежал вдоль прямой пограничной черты, делящей двухвременное колхозное поле на неравные части. На одной поднималась картошка, на другой широко раскинула листья сахарная свёкла. Почти добежав до очередного изгиба, он перешёл на шаг и медленно, внимательно глядя себе под ноги, двинулся вперёд. Повторить судьбу Ивановского сына ему вовсе не улыбалось.

Так и есть – в самой вершине почти незаметного угла, уводящего хронораздел немного влево, он увидел на стыке разновременных гряд маленький чёрный шарик. На этом поле, в отличие от луга, практически не было травы и заметить трёхсантиметровый шарик можно было заранее, а, не наткнувшись на него непосредственно, как это, скорее всего, случилось с Семёном.

– Ну и что с тобой делать? – вслух сказал Олег, остановившись в метре от заглублённого веретена. В карманах ничего изолирующего не было, даже носового платка, а голыми руками вытаскивать артефакт Олег не решился. Надо было возвращаться назад.

Иван с Фёдором уже подошли к грунтовой дороге и о чём-то негромко разговаривали, иногда оглядываясь на приближающегося Олега.

– Там ещё одна такая штука лежит, – сообщил им Реутов, открывая багажник, – надо забрать.

Сказать ему было легко, но как это сделать? В этот момент Олег пожалел о своём выборе – никакого инструмента, кроме баллонного ключа и домкрата, в багажнике, разумеется, не было. Вытаскивать «веретено» придётся вручную, изолировавшись от чёрного тела губкой для мытья машины. «Будем надеяться, что сидит оно слабее известной репки», – решил Олег, понадеявшись на электрическую прочность китайского поролона.

– За мной не ходить, – бросил он предкам, возвращаясь к первому найденному артефакту. Аккуратно зацепив двумя пальцами шарик через импровизированную прокладку, он поднял лежащее «веретено» и внимательно его рассмотрел. В первую очередь бросалась в глаза исключительная острота обеих концов, как будто чёрный материал постепенно утончался до иглы атомарной, так казалось, заточки. Весу в поднятом Олегом артефакте было совсем мало, по субъективной оценке грамм сто-двести, не больше. Олег слегка махнул «веретеном» вправо-влево, как дирижёрской палочкой и пришёл к удивительному выводу, что веретенообразное тело, очень может быть, совсем и не вещество. Все солнечные лучи бесследно пропадали в заострившейся темноте, ничем не выдавая какой либо фактуры поверхности.

– Абсолютно чёрное тело, – сказал Олег, переключившись на зажатый губкой шарик. Вот он-то был несомненно материален – слегка бликовал и обладал несомненной массой. Малой, но вполне ощущаемой мышцами, сопротивляющимися его моменту инерции при резких движениях «веретеном» в разные стороны.

Вдоволь налюбовавшись странным подарком неведомых сил, Олег вернулся к машине и, за неимением лучшего, положил «веретено» на коврик перед пассажирским сиденьем – как раз по диагонали и под присмотром.