Судьба наизнанку

На заднем сиденье шуршали бумагами Антонина с Вероникой, Фёдор задумчиво перебирал полученные от родственников гостинцы, периодически вытаскивая их из лежащего в ногах большого полиэтиленового пакета. Достанет, покрутит в руках и сунет обратно, нащупывая правой рукой следующего кандидата на осмотр. Наконец это занятие ему надело и, положив керамическую фигурку обратно, он откинулся на сиденье и стал смотреть вдаль.

– Ишь, наяривает, – сказал он, углядев с начала спуска в Долбино, какого-то сильно торопящегося домой или по делам гражданина.

– Где? – спросил Олег.

– Вот, от переезда телега несётся, видишь? – Фёдор протянул руку вперёд, почти задев пальцами лобовое стекло.

Теперь Олег заметил вдалеке несущуюся во весь опор лошадь, запряженную в нагруженную до половины свежескошенной травой телегу. Яростно работающий вожжами возница совсем не беспокоился о сохранности ценного груза – периодически от маленького стожка отваливались большие и маленькие охапки травы, устилая пройденный путь яркими зелёными пятнами.

– Так это Сергеевская лошадь, – сказала сзади Антонина, отвлёкшись от бумажной работы.

– Она самая, – подтвердил Фёдор, вглядевшись, – что это с Иваном случилось? Так все колёса на дороге можно оставить.

Дом Сергеевых был от Лапиных через три избы, ближе к переезду. Пока Олег подъехал к родственному дому, пока вместе с пассажирами вышел в знойную духоту, далёкую от воспетого писателями-деревенщиками свежего сельского аромата, возница успел подогнать свою клячу прямо к приоткрытым воротам, остановился и бегом бросился внутрь.

Высыпавшие из дома дети облепили родителей, радуясь благополучному возвращению. Олег забрал у Полины оставленные на всякий случай сотовые телефоны и всё счастливое семейство собралось было возвращаться в родную обитель, как знойную духоту прорезал отчаянный женский крик.

– Семёнушка-а-а-а-а-а!

Лапины переглянулись и отправив детей в дом, быстро зашагали в сторону Сергеевского дома. Олег с Вероникой, после секундной паузы, пошли следом. Олег на ходу достал брелок, поставил машину на бесшумный режим охраны.

У стоявшей под углом к дороге телеги билась в отчаянии женщина, перегнувшись через борт и схватив что-то лежащее внутри обеими руками. У ворот столбом стоял посеревший мужик в потёртых полотняных штанах и и такой же древней рубашке-косоворотке и беззвучно плакал, вытирая слёзы на щеках грязными от гонки ладонями.

Почувствовав чьё-то приближение, женщина подняла голову, обернулась и увидела ближе всех подошедшую Антонину

– Ты… ты… – она начала медленно сползать по краю телеги, мимо переднего колеса прямиком на траву, – ты можешь, Тоня! Сделай, Христом-Богом прошу! Всё отдам, всё!

Она упала перед остановившейся Антониной на колени, схватила её за руки.

– Что случилось? – Лапина высвободила ладони, шагнула в сторону от так и оставшейся стоять на коленях женщины, подошла к телеге.

– Семён, младший, на покосе нашёл что-то, крикнул, меня позвал и упал, – с трудом сказал от ворот Иван.

Олег подошёл к телеге со стороны дороги, увидел лежащего ничком на спине мальчонку лет пяти-шести. Неестественно изогнувшегося, худенького, в заношенных портках, белобрысого пацана. Дышал он еле-еле, приоткрыв уже начинающие синеть губы.

– Надо занести его в дом, – Вероника быстро отодвинула Олега в сторону, взяла мальчишку за запястье.

– Пульс нитевидный, – сказала она, нахмурившись, – Олег, быстро принеси из машины аптечку!

Олег рванул к машине. Вернувшись, он забежал в дом, куда отец Семёна уже успел занести пацана. Сени да большая комната с печкой в углу, вот и всё крестьянское жилище.

Отдав аптечку суетящейся вокруг лежащего на широких полатях Семёна Веронике, он успел только спросить

– Что с ним?

– Похоже на электрошок, – сказала Вероника и тут же оправила его на соседние полати, к Сергеевым, чтоб не мешал.

Сорвав прозрачную плёнку, Вероника достала из аптечки пузырёк, протянула Антонине.

– Открой, поставь на стол.

Затем вытащила устройство для искусственного дыхания, пристроила его на лицо мальчика. Сделав пару вдохов, схватила мальчика за запястье.

– Олег, – не оборачиваясь позвала его, он быстро подошёл к ней.

– Делай массаж сердца, умеешь?

– Да.

– Давай! – отчаянно сказала она и начала снова вдувать воздух в опавшие мальчишечьи лёгкие.

Олег, вспомнив армейскую школу, положил скрещённые ладони на узкую грудь и начал ритмично надавливать, стараясь не переборщить с нажимом.

Так боролись они минут пять, пока Вероника не дала знак Олегу остановиться. Мальчишка начал слабо дышать, но глаз так и не открыл. Оттянув веко вверх, Вероника сделала вывод

– Надо срочно в больницу.

– Поехали, – сказал Олег, убирая ладони.

– Он очень слаб, – покачала головой Вероника, мать Семёна всхлипнула.

– Сейчас, – Олег вспомнив, вытащил из ременной сумки телефон, взглянул на экран.

– Есть связь, – сказал он и стал искать нужный номер. Нажав клавишу вызова, он с надеждой прижал трубку к уху.