Судьба педераста или непридуманные истории из жизни…

Судья по гражданским делам Олейникова М.Ю. денно и нощно, не покладая рук трудилась в прокуратуре. Она прошла за два десятка трудных и долгих лет сквозь терне к звездам… подполковника юстиции. Но ничто не вечно в этом бренном мире и, памятуя о предстоящей в недалекой перспективе пенсии, Марина Юрьевна решила перекраситься, т. е. она перешла в судьи. В маленьком городке с населением около 50 000 жителей была вакансия мирового судьи, которую не без труда заняла г-жа Олейникова. Однако, внедрившись в судейский корпус, проработав в должности чуть более трех лет, Марина Юрьевна перешла в Федеральные судьи. Переход проходил по упрощенной схеме, но что интересно, ей не дали вести уголовные дела, что было для Марины Юрьевны логично и просто, а посадили на гражданские дела. И, о чудо, в каждом процессе г-жа Олейникова М.Ю. усматривала в действиях сторон составы уголовных преступлений. Причем, по мнению Марины Юрьевны преступления совершают все без исключения. Значит, все должны сидеть. И если кто-то никогда не привлекался, не осуждался, не сидел, то это либо её, что мало вероятно, либо кого-то другого, что и так очевидно, недоработка. А значит, её миссия – вскрыть, зафиксировать преступление и посадить человека в тюрьму. И совсем не важно, ответчик, истец, свидетель… Был бы человек, а статья найдется.

Ну, прямо-таки 37-ой год, да? А то…

Спешу успокоить читателей, которые слишком близко приняли всё описанное к сердцу. Наши герои уже либо вымерли, либо находятся в глубокой старости, в маразме, ходят либо только по квартире, либо под себя…

Но у них есть последователи. Они, эти последыши, бодры, энергичны и очень и очень молоды. И их очень много. Ужасно много. И они среди нас. Они – везде.

Николай Михайлович изгалялся над домочадцами, над Даной Исааковной и их совместным проектом, совместным произведением – Галиной. Бедные женщины! Ох, и не повезло же им… И на службе, и на работе Николай Михайлович везде плел интриги… Да оно и так очевидно, каждая глава лишь дополняет предыдущую.

Не пытаюсь оправдать пакостные черты маленького мужичка, властного и подленького начальничка, самодура и… чекиста. Да, можно было просто написать – истинного чекиста. Но ведь не все же знают суть простого винтика системы?! А это – важно! Очень важно!

Такие Николаи Михайловичи проходят бульдозером по человеческим душам, калечат и убивают в прямом и переносном смысле. Берегитесь сами и берегите своих близких от Лобовых и им подобных!

Все поребрики и бардюры должны быть окультурены!

Кризис среднего возраста – это когда у тебя есть простатит, геморрой, а Лексусом и не пахнет

Из наблюдений Арнольда Каца, жителя Молдованки, г. Одесса

Шел 2001-ый год, февраль месяц, скоро март, скоро международный женский праздник: подарки, шуточки, улыбочки, всякая мутатень… Учебный процесс протекал своей чередой. Всё работало так, словно Николая Михайловича и не было вовсе, но он однако был, и был он не просто сам по себе, а наблюдал за всеми и за всем: он то и дело делал важные распоряжения, давал указания и… занимался устройством своей старости. Николай Михайлович прекрасно понимал, что время его могущества в системе вот-вот закончится. Разумеется, в это верилось с трудом, но все могло статься…

А раз так, то надо было что-то делать. Надо было готовить пути отхода, надо было создавать темочку, которую бы никто не мог перебить. Да, надо было что-то делать.

Своих мыслей насчет перспектив в старости ни у генерала, ни у его замов не было, да и быть не могло. Ну, скажите на милость, откуда же им взяться, если сама система только и душит своих людей, уничтожает инициативу, формирует серую аморфную массу, способную лишь жить в страхе, наводить ужас на других и ждать… Ждать от государства, от богатых, от бизнеса, от просто других людей всего, начиная от элементарных подарков и благ, и заканчивая квартирами от государства, бесплатными участками под строительство дач и огородов и… всевозможными копеечными подачками.

Образованием и интеллектом в системе мало кто блещет. А те «счастливчики, у которых лица обезображены интеллектом, как правило, до пенсии от системы не доживают. Свои же начинают умных клевать, гнобить, убирать. Воевать с системой – утопия.

Будучи «холодным» профессором, Николай Михайлович как-то в один погожий субботний день, когда весь личный состав карликового института вкалывал на субботнике – окультуривал поребрики, вызвал к себе в кабинет молодого, вечного и.о. начальника кафедры, которого он люто ненавидел, но которого держал и которым дорожил, поскольку мужик был работоспособным, энергичным, инициативным, за всё брался и самое главное – давал неплохие результаты. Иными словами был палочкой-выручалочкой.

– Виктор Иванович, присаживайся, – сказал Лобов зашедшему в большой кабинет и.о.