Судьба педераста или непридуманные истории из жизни…

– Все платят и ты заплатишь, – Алексей Иванович мельком бросил взгляд на дочь и вдруг с ужасом понял, что только сейчас, здесь его любимица познала женское счастье. Сам он не отличался мужской силой, хотя и был отцом обеих дочерей. Но вывод он сделал, увы, правильный.

– Согласен, – опять вставил Виктор Иванович.

– Ты напишешь под ключ нашей Дилфузе докторскую. Понял, да? – генерал посмотрел на профессора так, словно он был не доктором, не профессором, не генералом, а каким-то сицилийским мафиози.

– Да нет вопросов, Алексей Николаевич, сделаем. Не переживайте, – попытался успокоить бедного отца, заставшего их врасплох.

– А я буду переживать, т. к. сроку тебе ровно год. Ты понял?

– Да я за полгода сделаю, не переживайте, – попытался успокоить Виктор Иванович старика.

– А ты что же, Витек, решил, что тебе надо написать только одну диссертацию? – с некоторой усмешкой спросил Алексей Нитколаевич, – нет, дружочек, две. Две диссертации, Дилфузе и Дилнозе. Ты же её тоже жаришь?

– Да? – только и смог спросить бедный ловелас.

– Да! А ты как думал?

– Ясно, – с глубоким вздохом и некоторым разочарованием ответил Виктор Иванович. – Две так две. Сделаем. Не беспокойтесь, Алексей Николаевич.

– Ну, так давайте-ка выпьем, ребятки, за успех нашего предприятия?! – Алексей Николаевич взглядом пригласил профессора открыть бутылку и разлить водочку всем троим.

Интрига или мелкая пакость с большой перспективой

В одной парикмахерской жил кот. Все посетители полагали, что кот – ученый, потому что он постоянно ходил вокруг кресла с клиентом. А он просто ждал уха.

Житейские наблюдения

– Алексей Иванович, можно? – Николай Михайлович громко постучал в дверь кабинета Фейдюльпельдюзова и, не дожидаясь ответа, решительно зашел.

– А, это ты, Николай Михайлович? – обрадовался старикан тщедушной наружности, ходячая память Бухенвальда. Худенькие ручки, сутулые плечики малюсенькой фигурки и большой череп с приплюснутым лицом, стильные, в золотой оправе очки… – всё это никак не увязывалось с образом, пусть даже теперь бывшего, генерала СВР.

– Я, это самое, значит, сижу и думаю, а как там, значит, мой товарищ, это самое, ха-ха? – Николай Михайлович изобразил веселую улыбку, от которой повеяло таким могильным холодом, что Алексей Иванович чуть даже не сжался в комок на своём кожаном кресле.

– Николай Михайлович, ты не тяни, что нужно? – только и буркнул Алексей Иванович.

– Да я, это самое, значит, хотел спросить тебя, – тянул кота за хвост, не решаясь перейти к сути хитрован Лобов, – ты, дорогой мой человек, ничего, это самое, значит, не слышал о наших москвичах? – наконец выдавил из себя Лобов, играя мохнатыми бровями, то и дело не то улыбаясь, не то гримасничая.

– Что именно?

– Да я всё, значит, о нашем кормильце, о, значит, благодетеле нашем, Игоре Михайловиче, – Лобов внимательно следил за реакцией заместителя председателя диссертационного совета.

Николаю Михайловичу, как и многим другим членам диссовета хорошо были известны многие шашни Виктора Ивановича, особенно с Дилнозой и Дилфузой, которые совсем недавно защитились в их совете. Обе кормящие мамочки защищались с интервалом в две недели и защиты выглядели как самый неприкрытый фарс. Кирпичи были добротными, доклады были интересными, но ни одна, ни другая не владели ни темой, ни даже сутью диссертаций, которые, как ни странно, отличались и по структуре, и по тематике.

Виктор Иванович свои обещания выполнил на отлично, но продолжал висеть на крючке не только Фейдюльпельдюзова, но и ещё ряда осчастливленных им уважаемых людей. Кабель хренов!

Николай Иванович даже в свои годы был всегда готов к леваку, но без каких-либо обязательств. Нет, обещать, конечно, он мог, и, кстати, он всегда что-то, но обещал, но вот исполнять – это совсем другое.

Лобов был на все сто процентов уверен, что мог бы чпокнуть любую из дочерей Фейдюльпельдюзова, если бы был случай, и что не менее важно – если бы они ему дали?!

– Надо, это самое, значит, нашего Виктора Ивановича отправить в Москву, – наконец перешел к делу Николай Михайлович. – Я, это самое, значит, разговаривал сегодня с председателем нашего, значит, совета, и, это самое, значит, Вячеслав Михайлович, вот, значит, сказал, что, мол, надо, это самое, значит…