Судьба педераста или непридуманные истории из жизни…

– Возьмете билет на поезд, утром встретитесь и сразу же назад. Заодно и в управление заедете, возьмете для меня документы и наши им отдадите. Берите билеты и оформляйте командировку на двое суток.

– На трое суток. Поезд ведь идёт 8 часов и приходит утром?!

– Хорошо.

– Разрешите идти?

– Давайте на лекцию. И давайте нормально, без этого самого, значит.

– Без чего? – удивился профессор.

– Мышанов опять жалуется на вас. Ходите по залу, конспекта нет, обращаетесь на «ты». И, это самое, значит, опять вы не используете ТСО[17]?

– Да, Владимир Павлович никак не может понять, что по юриспруденции нет смысла ни в графиках, ни в формулах, ни в диаграммах, ни в слайдах…

– А в анекдотах, это самое, значит, смысл есть? – не унимался генерал.

– Но ребята же не роботы?! Они и так всё время бездумно пишут. Вот я им и даю по чуть-чуть разрядку. Чтобы они эффективнее воспринимали материал.

– Да все анекдоты у тебя старые, с бородой. Вот, расскажи, это самое, значит, хоть какой-нибудь, значит, свеженький, но приличный, без этого самого, значит, ну, сам понимаешь.

– Пожалуйста. Владелец нью-йоркского магазина тканей отправил своего служащего Гарри Бермана сопровождать партию товаров в свой чикагский филиал.

– Ну, что нового в Чикаго? – спросил хозяин, когда Берман вернулся из поездки.

– Да ничего нового, – лаконично ответил Гарри.

– Не может быть, чтобы в таком большом городе, как Чикаго, не было ничего нового!

– Ну, разве что собаки разлаялись…

– С чего бы это?

– Так ведь когда магазин загорелся, там столько пожарных понаехало, и потом эта толпа – зеваки, полицейские…

– Полицейские? А что они там делали?

– Ну как же? Они ведь обязаны были арестовать поджигателя. По правде говоря, я и сам сразу догадался, что это ваш братец устроил пожар. Думаю, он рассчитывал получить страховку.

– Да уж, от этого мошенника – моего братца другого я и не ожидал! В этом нет ничего нового для меня!

– Вот и я говорю: в Чикаго ничего нового.

– Слушай, Виктор Иванович, где ты их берешь, а? – генералу анекдот понравился. Он искренне смеялся и явно хотел продолжения. Очки от смеха упали на стол, глаза слезились. Генерал вдруг почувствовал колоссальный прилив сил и энергии. – Так, давай-ка ещё!

– Пожалуйста. Умер мужик. Сидит на небесной сортировочной станции, ждет своей участи. Мимо проходит поезд с табличкой «в Ад». Делает короткую остановку, и тут в окне напротив мужик видит свою тещу. Мужик ненадолго опешил, потом совладал с собой и говорит: «Мама! Рад Вас видеть! Вы куда, на процедуры или на работу?»

– Виктор, скажи, ты сам, что ли всё сочиняешь, а? – генерал мелко трясся от смеха.

– А вот ещё, – со спокойным лицом продолжал Виктор Иванович. – Едут два графа в поезде, курят сигары, ведут беседу. Один говорит.

– Лорд Честертон, мне поведали очень забавную историю, однако не верится, что это правда. На одной охоте загонщики добросовестно выполнили свою работу, но огромному льву каким-то образом удалось вырваться из окружения, и он бросился на охотника. Тот дал деру, и представляете, перепрыгнул трехметровый забор заброшенного полигона! Но и это еще не все! Через секунду он вдруг перепрыгивает обратно, как Вы догадались, уже совершенно без разгона и падает аккуратно на льва. Животное, разумеется, издохло. Невероятно, правда?

– Согласен.

– Интересно знать, что было по ту сторону забора?

– Крокодил.

– Вы так думаете?

– Я знаю. Тем охотником был я.

– Всё, всё, всё, хватит! А то я сейчас лопну от смеха, – Лобов сквозь смех выдавливал из себя слова. Он стучал по столу, раскачивался взад-вперед, конвульсивно дергался….

– Разрешите идти? – с улыбкой спросил профессор.

– Давай, шуруй на лекцию. Да, и пусть зайдет Ирина Дмитриевна.

Виктор Иванович пошел в канцелярию выписывать командировочное удостоверение, а секретарь Лобова, Ирина Дмитриевна, довольно симпатичная, крупная, выше генерала почти на целую голову, в очках, и самое главное – моложе него лет на 25-30, с большим ежедневником в руках зашла к Николаю Михайловичу.

– Ирочка, мне бы чайку с лимоном. Сделай нам, как обычно и давай мы с тобой посмотрим список на премию, – с улыбкой, ещё не успокоившись от анекдотов, молвил Николай Михайлович.

– Хорошо, Николай Михайлович, – Ирина Дмитриевна вышла из кабинета не к себе в приемную, а в комнату, дверь в которую была почти за спиной Николая Михайловича. Она сразу же стала готовить чай с лимоном и делать бутерброды с красной икрой, с палтусом, с бужениной.

– Ириша, готова? – не прошло и пары минут, как Николай Михайлович, вставая из-за стола, снял китель и в рубашке с форменным галстуком, в отглаженных брюках и сияющих ярким блеском форменных полуботинках пошел к входной двери кабинета, чтобы его закрыть на ключ. Дойдя до двери, он вдруг решил, что правильнее будет закрыть дверь в приемную.

В приемной никого не было. Закрыв изнутри дверь на замок, Николай Михайлович плотно прикрыл дверь в кабинет и не спеша зашел в «кандейку» к Ирине Дмитриевне, которая была в одних трусиках и бюстгальтере.