Судьба шута

Эллиана подняла голову. Возможно, она уже давно носила в себе глубокую печаль, но я не видел раньше стыда, который теперь читался на ее лице. Она словно снова превратилась в маленькую девочку, но в ее глазах застыла тоска умирающей женщины. Она посмотрела на Дьютифула и опустила голову, не в силах видеть боль, которую он не скрывал.

– Мне кажется, я могу вам многое объяснить, – продолжала Эллиана. – Я уже давно не одобряю этого отвратительного обмана. Но долг перед семьей требует, чтобы я попыталась вам объяснить, почему мы… Моя мать и сестра… необходимо, чтобы… чтобы мы… – Она замолчала, потом вскинула голову и с трудом проговорила: – Наверное, я не смогу… вы не поймете, как это важно. Они должны умереть, а их тела должны вернуться в мой материнский дом. Для женщины Внешних островов, для дочери клана нарвала, иначе быть просто не может. – Она сжала перед собой дрожащие руки. – Так что благородного решения все равно не было.

– Садитесь, пожалуйста, – спокойно предложил Дьютифул. – Мне кажется, мы все оказались в одном и том же месте.

Он имел в виду вовсе не палатку.

Мы все подвинулись, чтобы освободить место для Блэкуотера и нарчески – в палатке было тесно. Когда Пиоттр и Эллиана уселись, Баррич вытащил из мешка мою рубашку и набросил мне на плечи. Я с трудом сдержал улыбку. Что бы ни происходило вокруг, он не мог позволить мне оскорбить даму, сидя перед ней с голой грудью. Внук рабыни, он всегда лучше меня разбирался в правилах хорошего тона.

Эллиана сидела опустив плечи, и я услышал в ее усталом голосе стыд.

– Вы спрашиваете, что еще она может нам сделать. Много. Мы не знаем наверняка, кто ей принадлежит. Вот уже много лет она охотится за нашими мужчинами и юношами. Наши воины уходят из дома и не возвращаются. Мальчики-пастухи исчезают прямо с полей, принадлежащих клану нарвала! Она крадет детей, и постепенно членов нашей семьи становится все меньше. Одних она убила. Другие вышли погулять, а вернулись бездушными чудовищами.

Эллиана искоса посмотрела на Пиоттра, который уставился в пустоту.

– Мы собственными руками убивали детей, принадлежащих клану, – прошептала она, и принц тяжело вздохнул, услышав ее слова.

Эллиана на минуту замолчала, потом собралась с духом и продолжала:

– Хения жила в нашем доме много лет, а потом предала нас. Мы до сих пор не знаем, как им удалось захватить моих мать и сестру. А раз наши враги смогли забрать их, значит нам всем грозит опасность. Наша Великая Мать очень стара, и ее ум то и дело гаснет, точно свеча на ветру, – да вы и сами видели. Ей уже давно следовало передать свои знания моей матери. Однако моей матери здесь нет. Вот почему Великая Мать остается на своем месте, пытаясь поддерживать порядок в нашем доме – разумеется, настолько, насколько позволяют ее годы. Возможно, она показалась вам жалкой. И тем не менее, если мы ее лишимся, сердце нашего материнского дома будет полностью уничтожено. Моя семья прекратит свое существование. Мы и так очень сильно пострадали из-за отсутствия моей матери и волнений, которые возникли. Что такое материнский дом без матери?

Она задала свой вопрос, словно не ждала на него ответа, но принц неожиданно выпрямился и спросил напряженным голосом:

– В таком случае, если бы ты приехала в Баккип и стала моей женой, разве ты не оставила бы свой материнский дом?.. Я имею в виду, кто стал бы Великой Матерью, когда пришла бы твоя очередь?

В глазах Эллианы вспыхнул едва заметный огонек гнева, и она презрительно ответила:

– Ты же видел, моя кузина считает, что эта роль достанется ей. И пытается убедить окружающих, что она принадлежит Лестре по праву, а не потому, что я готова перестать быть нарческой. – На мгновение в глазах девушки вспыхнул яростный огонь, который я видел на ее родном острове, но она лишь махнула рукой и печально вздохнула. – Ты прав. Я отказалась даже от надежды стать тем, для чего рождена, когда согласилась выйти за тебя замуж. Такова цена, которую я должна заплатить за смерть моей матери и сестры, чтобы положить конец их мучениям и позору.

И она погрузилась в свои мысли. Неожиданно я увидел, что она сжала кулаки и на лбу у нее выступили капельки пота.

– Почему она не приказала вам убить дракона? И почему не сделает это сама? – спросил Чейд.

– Она считает себя великой пророчицей, – ответил Пиоттр. – Она думает, что не только может видеть будущее, но и решать, каким оно будет. Во время войны она сказала, что династия Видящих должна полностью погибнуть, иначе они приведут драконов, которые ополчатся против нас, как это было в древние времена. Кое-кто ей поверил и попытался выполнить ее волю. Но они потерпели поражение, и ее предсказание сбылось. Видящие призвали на помощь драконов, и те принялись крушить и уничтожать наши корабли и деревни.

– Но если бы вы не напали на нас… – возмущенно начал Дьютифул.