Судьба шута

Мне стало невыносимо стыдно. Моя собственная дочь… Человек, который вырастил ее, умирает, а мне даже не пришло в голову ее отыскать.

– Мне кажется, она боится спать, – заявил Олух.

– Ну, я ее не виню.

Я один был во всем виноват.

– Мы возвращаемся домой?

– Да.

– Мы не убили дракона?

– Нет, не убили.

Наступило долгое молчание, и я решил, что Олух уснул, но он вдруг спросил:

– Мы поплывем на лодке?

Я вздохнул. Его детский страх только усилил мое чувство стыда. Я попытался найти в своем сердце сострадание к нему, но оказалось, что это совсем не просто.

– Ты же знаешь, что иначе нам не добраться до дома, Олух.

– Я не хочу.

– Конечно, я тебя понимаю.

– Конечно. – Он тяжело вздохнул и через пару минут проговорил: – Так вот какое оно было, наше приключение. Принц и принцесса поженятся и будут жить счастливо, и у них родится много детей, которые станут отрадой их старости.

Наверное, он слышал эти слова тысячу раз в своей жизни. Менестрели именно так заканчивают свои баллады о героях.

– Может быть, – осторожно ответил я. – Может быть.

– А с нами что будет?

В палатку вошел Лонгвик, который принялся устраиваться на ночлег. По тому, как он двигался, я понял, что он прикончил свою флягу с бренди.

– А мы будем жить дальше. Ты вернешься в Баккип, чтобы служить принцу. Когда он станет королем, ты будешь с ним рядом. – Я хотел нарисовать для него счастливый конец. – Ты будешь жить очень хорошо и всякий раз, когда пожелаешь, будешь получать пирожные с розовой глазурью и новую одежду.

– И Неттл, – с довольным видом добавил он. – Неттл теперь в Баккипе. Она научит меня строить приятные сны. Так она мне сказала. Еще до драконов.

– Правда? Это хорошо.

В конце концов, довольный, Олух уснул, и вскоре я услышал его ровное дыхание. Я закрыл глаза и подумал, не научит ли Неттл и меня «строить» приятные сны. Я не знал, хватит ли у меня смелости вообще с ней встретиться после всего, что я с ней сотворил. Думать о ней мне не хотелось. Потому что тогда мне пришлось бы рассказать ей про Баррича.

– А ты что будешь делать, Фитц Чивэл? – Голос Лонгвика, прозвучавший в темноте, словно опустился ко мне с неба.

– Не я, – тихо ответил я. – Я вернусь в Шесть Герцогств и буду Томом Баджерлоком.

– Но мне кажется, довольно много людей знает твой секрет.

– Думаю, они все умеют держать язык за зубами. И, уважая волю принца, не станут болтать.

Он повозился, устраиваясь поудобнее.

– Некоторые сделают это, если их попросит лорд Фитц Чивэл.

Я невольно рассмеялся, но потом все-таки сумел проговорить:

– Лорд Фитц Чивэл очень это ценит.

– Отлично. Только я думаю, что это неправильно. Ты заслуживаешь лучшего. А как же слава? Как насчет тех, кто знает, что ты сделал и кто ты на самом деле, и уважает тебя за то, что ты совершил? Разве ты не хочешь, чтобы тебя помнили?

Мне не потребовалось много времени, чтобы придумать достойный ответ. Кто из нас не играл в эти игры, сидя поздно ночью у камина и глядя в мерцающие угли? Я так часто бродил по дороге возможностей, представляя, что могло бы произойти, если бы моя жизнь сложилась иначе, знай я все ее перекрестки и опасные повороты.

– Я предпочитаю, чтобы люди забыли вещи, которые, по их представлениям, я сделал. И отдал бы все, чтобы самому забыть свои поражения.

На этом наш разговор закончился.

Наверное, мне все-таки удалось заснуть, потому что я проснулся в серых предрассветных сумерках. Я осторожно выбрался из-под одеял, стараясь не потревожить Олуха, и поспешил к Барричу. Мой Уит поведал мне, что главный конюший от нас уходит. Он умирает.

Я отправился к Дьютифулу и Чейду и разбудил их.

– Мне кое-что от вас нужно, – сказал я им.

Дьютифул сонно выглядывал из-под своего одеяла, Чейд же медленно сел, по моему голосу он почувствовал, что случилось что-то серьезное.

– Что?

– Я хочу, чтобы группа Скилла попыталась вылечить Баррича. – Когда оба промолчали, я добавил: – Немедленно. Пока он не ушел от нас слишком далеко.

– Остальные поймут, что вы с Олухом не те, за кого себя выдаете, – сказал Чейд. – Именно по этой причине я не стал просить вас излечить мою рану. Впрочем, Баррич находится в гораздо более серьезном положении.

– Знаешь, на этом острове все мои секреты вылезли наружу – так или иначе. Если уж так вышло, я хочу сделать что-нибудь полезное. Например, отправить Свифта домой, к Молли, вместе с его отцом.

– И ее мужем, – едва слышно напомнил мне Чейд.

– А ты думаешь, я этого не знаю? Ты думаешь, я не понимаю, какие могут быть последствия?

– Иди разбуди Олуха, – сказал принц и отбросил в сторону одеяло. – Я знаю, ты считаешь, что мы должны спешить, но мне кажется, его нужно сначала как следует накормить. На пустой желудок Олух не может ни на чем сосредоточиться. Да и утро не самое лучшее его время. Так что давай хотя бы дадим ему позавтракать.

– По-моему, нам нужно хорошенько все обдумать… – начал Чейд, но Дьютифул его перебил:

– Фитц впервые меня о чем-то попросил. И я не намерен ему отказывать, лорд Чейд. Он получит то, о чем просит. Причем немедленно. Ну, насколько это возможно. Как только Олух позавтракает.