Судьба шута

Я медленно шагал по лагерю, где шли приготовления к отъезду, поспешные почти до неприличия. Двоих тяжелораненых солдат Бледной Женщины уже погрузили на сани, повсюду разбирали палатки. Троих погибших воинов из армии Бледной Женщины наспех похоронили в ледяном склепе. Айсфир съел Орла, который был представителем Хетгарда. У него даже не будет собственной могилы. Двое других стражников, Фокс и Дефт, остались погребенными подо льдом в обвалившейся яме – какой смысл рыть новую, а потом снова опускать их туда. Они заслужили более почтительного обращения после смерти, но я прекрасно понимал, чем вызвана спешка. Все хотели поскорее убраться отсюда, словно надеялись, покинув эти места, оставить в прошлом Бледную Женщину и все, что с ней связано. Я надеялся, что она тоже погребена подо льдом.

Уэб шагал рядом со мной, когда я увидел, что нам навстречу бежит Чейд. Кто-то успел перебинтовать ему плечо.

– Сюда, – сказал он и повел меня к Барричу, который лежал прямо на снегу.

Свифт стоял рядом с ним на коленях. Никто даже не попытался передвинуть тело Баррича, и в том, как он лежал, было что-то невыносимо неправильное. Позвоночник не может находиться под таким углом к ногам. Я опустился на колени и с удивлением обнаружил, что у Баррича открыты глаза. Его рука медленно поползла по снегу, и я накрыл ее своей. Баррич с трудом дышал, словно пытался спрятаться от боли, засевшей в нижней части тела. Ему удалось произнести одно-единственное слово:

– Наедине.

Я взглянул на Чейда и Уэба. Не говоря ни слова, они отошли. Баррич посмотрел Свифту в глаза, но мальчишка заупрямился. Тогда Баррич вздохнул, и я вдруг заметил, что кожа вокруг его рта и глаз приобрела необычно темный оттенок.

– На одну минутку, – хрипло сказал он сыну, и Свифт, опустив голову, отошел.

– Баррич… – начал было я, но он как мог резко пошевелил рукой, остановив меня.

Я видел, что он собирает остатки сил, чтобы сказать то, что намеревался. Перед каждой новой фразой ему приходилось останавливаться и делать вдох.

– Возвращайся домой, – проговорил он. А затем насколько мог суровым голосом добавил: – Позаботься о них. Молли. Мальчики.

Я покачал головой, ведь он просил у меня невозможного, но на одно короткое мгновение он с подобием своей былой силы сжал мои пальцы.

– Да. Ты это сделаешь. Ты должен. Ради меня. – Еще один вдох. Баррич нахмурился, будто принял важное решение. – Малта и Радди. Когда ей придет пора. Не Грубиян. Радди. – Потом он погрозил мне пальцем, словно я собрался ему возразить, снова сделал вдох. – Жалко, я не увижу жеребенка. – Баррич на мгновение прикрыл глаза и позвал: – Свифт.

– Свифт! – крикнул я и увидел, что мальчишка, стоявший довольно далеко от нас, поднял голову и помчался к нам.

Но прежде чем он подошел, Баррич снова заговорил, и мне показалось, что на его лице промелькнула улыбка.

– Я ей больше подходил. – Вдох. А потом шепот: – Но она все равно выбрала бы тебя. Если бы ты вернулся.

В следующее мгновение Свифт бросился на колени прямо в снег рядом с телом отца. Вернулись Чейд и Уэб, которые принесли теплое одеяло.

– Мы попробуем убрать из-под тебя снег и на одеяле отнести на сани. Принц уже отправил птицу в Зилиг, чтобы за нами прислали корабли.

– Не важно, – сказал Баррич и, закрыв глаза, взял Свифта за руку.

Через несколько секунд его пальцы расслабились.

– Давайте перенесем его сейчас, – предложил я. – Пока он без сознания.

Я помог убрать снег из-под тела Баррича и переложить его на одеяло. Несмотря на старания его не потревожить, он застонал, и мой Уит подсказал мне, что жизнь неуклонно покидает его. Я не стал ничего говорить, но Свифт наверняка тоже это почувствовал. Слова здесь были не нужны. Мы положили Баррича на сани рядом с еще двумя ранеными. Прежде чем мы покинули место нашей стоянки, я взглянул в чистое небо, но так и не смог разглядеть в нем драконов.

– Даже спасибо не сказали, – проговорил я, обращаясь к Уэбу.

Он молча пожал плечами, и мы двинулись в путь.

Весь остаток дня я либо шел рядом с Барричем, либо тащил сани. Свифт все время старался находиться в таком месте, где он видел отца, но Баррич так и не открыл глаз. Олух, завернувшись в одеяло и глядя прямо перед собой, сидел на самом краю саней. Косси и Эртр, прижавшись друг к другу, ехали на других санях, которые тащил, напевая что-то себе под нос, Пиоттр. Нарческа и Дьютифул шагали рядом. Не знаю, что Эллиана сказала матери, но догадаться было нетрудно. Когда взгляд Эртр останавливался на принце, в нем читалось уже меньше враждебности, но куда чаще она с гордостью смотрела на дочь. Солдаты Хетгарда шли впереди, выбирая наиболее безопасный путь.

В какой-то момент ко мне подошли Уэб и Чейд. Сказать было нечего, и мы молчали.