Судьба солдата

– Интересно. Тогда тащите его сюда поближе, посмотрим, что он нам расскажет, – приказал ему Крылов.

К нему подвели молодого мужчину в возрасте двадцати-двадцати пяти лет, руки которого были связаны за спиной. Лицо его было сильно разбито, верхняя губа была рассечена надвое, что делало его лицо комически смешным и страшным. Его загорелое лицо обрамляла небольшая русая бородка.

– Кто такой? – спросил его Крылов. – Ты откуда знаешь русский язык?

Мужчина отвернулся от него и сплюнул кровью на землю. Он взглянул на Крылова и криво усмехнулся.

– Давай, верши свое правосудие. Чего смотрите, я готов умереть…

– Я тебя еще раз спрашиваю, ты кто такой? Не хочешь разговаривать со мной, дело твое. Назаров! – окликнул он десантника. – Отведите его в кусты, пусть с Богом говорит, раз с нами не хочет.

Разведчик схватил его за шиворот и потащил в сторону ближайших кустов. Нужно отметить, что, несмотря на ранение, Назаров был еще достаточно сильным, чтобы совладать с этим пленным. Отпустив мужчину, он передернул затвор автомата и уперся стволом ему в спину.

– Товарищ командир, стоит ли поднимать шум? Разрешите, я его просто зарежу, – спросил Крылова Назаров.

– Решай сам, мне все равно. Не тащить же его за собой в Кандагар.

Назаров вытащил из ножен финский нож и, схватив пленного за длинные волосы, подставил нож к его горлу. Он уже готов был перерезать ему горло, но тот, оставив в его руках большой клок волос, вырвался из рук.

– Погоди, не убивай меня, – закричал незнакомец. – Погоди, еще успеете пустить меня в расход.

Крылов поднял руку вверх и тем самым, заставив Назарова остановиться.

– Погоди минутку. Послушаем, что он нам расскажет, – произнес он.

Разведчик отошел в сторону и, толкнув пленного стволом автомата в спину, приказал тому подойти к командиру.

– Что ты хочешь мне сказать? – спросил Крылов его. – Если решил соврать, мы тебя просто убьем прямо здесь. Ты, надеюсь, это понимаешь?

Мужчина посмотрел на него. Похоже, он решил рассказать нам все, что нас интересовало. Однако насколько он был с нами искренен, никто не знал.

– Командир! – произнес пленный. – Я действительно русский. Фамилия моя Сергеев Аркадий Витальевич. Родом я из города Пензы, там и призывался. Наша колонна направлялись из Кандагара в город Газни. Во время боя меня тяжело ранило, я потерял сознание. Удивительно, но меня не подобрали наши санитары. Очнулся я уже у духов. Полгода держали меня в яме, а затем предоставили мне выбрать ислам или смерть. Я выбрал ислам. Оружие получил лишь только в этом году. Полтора года был у них погонщиком мулов.

Крылов с недоверием посмотрел на него. О том, что наши воинские колонны часто попадали в засады моджахедов, все они хорошо знали. Так что изложенная им история была обыденной и ничего, кроме недоверия, у него не вызывала.

– Как оказался здесь? – спросил он Сергеева.

– Три дня назад командир нашего отряда Назир сообщил своим нукерам, что людьми Муллы Маланга было сбито два вертолета и сейчас нашей задачей стало захватить летчиков и офицера Генерального штаба, который летел в одном из вертолетов. Сегодня Назир приказал нам уничтожить русских десантников, которые вчера уничтожили разведывательное подразделение «Черных Аистов». Ни я, ни кто-либо из наших боевиков не предполагали, что вы уже здесь. Для нас это – полная неожиданность.

Он закончил и посмотрел на Крылова, ожидая, что он скажет, но тот молчал, не зная, что с ним делать. Пусть даже то, что он ему рассказал, и было правдой, перед ним встал не менее важный вопрос – тащить его за собой или нет. Крылов посмотрел на Белоусова, но тот отвернулся от него и смотрел в сторону. Чтобы оттянуть принятие решения, он решил задать ему вопрос.

– Сергеев, ты сражался против наших солдат или нет? На твоих руках есть кровь наших солдат или нет?

Он, словно догадавшись, о чем он думал, моментально ответил:

– Вы можете мне не верить, но я против русских еще не воевал. Я закончил трехмесячные курсы в Пакистане и меня зачислили в отряд Назира. Пока наш отряд еще не вступал в бой с русскими.

Крылов посмотрел на Белоусова, ожидая от него какого-либо совета по этому не простому для меня вопросу, однако тот по-прежнему молчал и смотрел куда-то в сторону от него.

– Ты на родину хочешь, Сергеев? – спросил Крылов его.

– Да,– коротко ответил он. – Пусть меня осудят, как предателя, но это все равно лучше, чем здесь быть на воле.

– А что раньше не перебежал к нашим? Может, желания или возможности не было?

– Боялся, что никто не будет слушать меня, а возьмут и просто расстреляют без суда и следствия, как только, что хотели это сделать вы.

Крылов усмехнулся. Впервые за всю его службу в Афганистане перед ним стоял русский человек и с надеждой смотрел на него. Он не щадил моджахедов, которые как было известно всем, не щадили шурави, но сейчас перед ним стоял не афганец, а свой – соотечественник, простой русский парень, одетый в чужую одежду.

– Говоришь, боялся, что убьют раньше, чем доведут до русских блокпостов?