Судьба солдата

Подозвав к себе Белоусова, Крылов быстро объяснил, что нужно сделать. Они быстро установили на одну из автомашин крупнокалиберный пулемет ДШК. В другую машину устанавливали 12,7-мм пулемет «Утес» и автоматический гранатомет «Пламя». Борта машин завесили бронежилетами, а на дно кузова уложили мешки с песком, которые нашли на разбитом моджахедами блокпосту.

Когда они все это приготовили, он доложил о готовности майору Гуревичу. Виктор Александрович осмотрел машины и остался доволен.

– Еще что-то нужно? – спросил он Крылова.

– Мне необходимо переодеть своих бойцов в афганскую одежду. Это нам позволит свободно передвигаться по дороге.

– Это тоже не проблема, – произнес майор. – Через полчаса у вас будет одежда.

Он не соврал. Через полчаса к нему подошел старшина и положил у ног ворох тряпья.

– Здесь все для ваших людей, товарищ старший лейтенант, – доложил он и, повернувшись, направился в сторону стоявших БТР.

Они быстро переоделись и, помахав на прощание майору Гуревичу, выехали из кишлака, направившись в сторону дороги.

* * *

Две машины двигались по дороге с небольшой скоростью. Крылов сидел рядом с водителем в первой машине и внимательно рассматривал прилегающую к дороге местность. Он иногда бросал любопытствующий взгляд на молодого водителя, одетого, как и он, в афганскую одежду. Пакуль (головной убор) съехал у него в сторону, и из-под него торчал вихор рыжих волос, который он с периодичностью пытался засунуть обратно, под этот непривычный ему головной убор.

Где-то в километрах десяти позади группы двигалась колонна. Дорога все время уходила куда-то вниз и терялась за очередным поворотом. Кругом стояла мертвая тишина, разрываемая лишь шумом автомобильных двигателей. Пустыня, если это можно так назвать, и ничего более, на чем можно было остановить свой взгляд.

«Огромная песочница, – подумал Крылов, – в которой есть все: горы и холмы, долины и овраги, сухие русла рек и озер. Что за страна, за которую нужно бороться, рвать друг другу глотки. Здесь же ничего не растет».

Он посмотрел на водителя и приказал ему остановить автомашину. Александр выпрыгнул из кабины и направился к следовавшей за ними машине. Крылов рывком открыл водительскую дверь.

– Боец! Ты, видимо, меня не слушал, когда я инструктировал вас. Ты, почему куришь за рулем? Хрен с тобой, если ты жить не хочешь. Ты о ребятах подумал или нет?

– Но ведь дорога пуста, кто меня увидит, товарищ старший лейтенант, – ответил он, продолжая держать сигарету в зубах.

Крылов со злостью вырвал у него сигарету и, бросив ее на землю, затоптал.

– Еще раз закуришь …

Солдат моментально понял, что его ожидает. Крылов развернулся и направился к своей автомашине. Сев рядом с водителем, он положил на колени автомат и чтобы немного успокоится начал рассматривать унылый пейзаж, проплывающий за окном машины.

«Что мы здесь делаем? – снова подумал он. – Кого мы пытаемся осчастливить здесь своим присутствием в этой стране? Они здесь сражаются за свои крохотные земельные участки, на которых можно хоть что-то вырастить, а мы за что?»

Впереди машины показалось ровное плато какого-то бурого цвета. Ему уже приходилось пересекать эти обезвоженные площадки. На первый взгляд, кажется, что эта площадка однородна, на самом деле это не так. Где-то в отдельных ее местах ноги проваливаются по колено в песок, а где-то даже разрыв гранаты оставляет только пыльное пятно на скалистом грунте. Эта бурая пустыня – совсем мертвая, а где-то есть жизнь и буйная растительность. Над всем этим – солнце. Страшное солнце, которое может свести с ума, парализует волю людей, заставляет думать только о воде, о глотке воды. Жить в такой пустыне тяжело и небезопасно для людей.

Машину качнуло. Крылов отвел свой взгляд от дороги и посмотрел на водителя.

– Задремал? – спросил его Александр.

– Никак нет, – ответил водитель, – просто немного задумался.

– Смотри за дорогой, – посоветовал Крылов. – Так будет лучше для всех. Понял?

– Так точно…

Александр сидел в кабине, прижавшись спиной к двум бронежилетам. Закрыв глаза, он почему-то подумал о полковнике Грачеве. С момента встречи его группы с основными частями нашей армии, он больше его не видел. Грачев все время неотступно следовал за командиром бригады и делал вид, что совсем не знаком с ними. Когда он встречался и разговаривал с комбригом, то почему-то выходил из его штабной машины, стараясь не оставаться с ним один на один. Крылов как-то хотел поинтересоваться у комбрига его состоянием, но затем передумал. Александр был уверен на сто процентов, что он постарается свести с ним свои личные счеты, однако прошло трое суток – и по-прежнему тишина, никаких рапортов и отчетов о деятельности группы в тылу противника.

Крылова больно ткнул в плечо водитель. Он приподнял глаза и посмотрел на него.

– Впереди духи, командир! – тихо произнес он. – Что делать?