Судьба солдата

– Ты с группой должен высадиться вот в этом районе, найти и уничтожить эту базу. Я понимаю, что ты смертельно устал, и это сложно, но другого выхода у нас нет.

Он посмотрел на Крылова. Тот сидел, не произнося ни одного слова.

– Вот посмотри, Крылов, здесь ты подберешь «показчика», то есть проводника, который покажет тебе на месте расположение этой базы.

Крылов посмотрел на его желтый прокуренный палец, который упирался в точку на карте. Он хотел задать вопрос полковнику, но тот опередил его.

– Почему он покажет на месте? Да потому, что он не умеет читать карту, ты понял меня? Если бы он мог, мы уничтожили бы эту чертовую базу с воздуха.

– Так точно, товарищ полковник, – ответил он. – Когда выход группы?

– Группа у тебя будет небольшой. С тобой вместе двадцать пять человек, двадцать твоих и пять – саперов. Вылет завтра в двадцать два часа. А сейчас, отдыхай.

Полковник поднялся с табурета и направился к двери. Он тоже встал с койки и медленно направился вслед за ним. Проводив полковника, он вернулся в комнату. Еще полчаса назад царившее в нем лирическое настроение, куда-то улетучилось. Он снова почувствовал себя военным человеком, перед которым поставлена конкретная боевая задача.

* * *

Рано утром Крылов поднял отряд по тревоге. Построив людей на плацу, он стал отбирать из них тех, кто вечером пойдет с ним в рейд. Отобрав двадцать человек, он приказал им готовиться к «выходу», а остальных распустил. Не успел он отдать необходимые приказы, как у него на столе зазвонил полевой телефон. Он поднял трубку и услышал хрипловатый голос командира батальона – старого и доброго друга.

– Слушай, Крылов! У тебя вчера был командир полка? – поинтересовался он у него.

– Да. Вчера вечером заходил. А, что?

– Он тебе ничего не говорил?

– Кроме боевой задачи – ничего. А что он должен мне был сказать? Ты меня уже заинтриговал своим вопросом.

– Давай, сейчас не будем говорить об этом. Придешь с «дороги», там и поговорим.

– Слушай, Валера, лучше бы ты мне ничего не говорил. Давай, выкладывай, или я обижусь на тебя.

Он немного замялся, а затем, видимо набравшись мужества, захрипел в телефонную трубку:

– Слушай, Саша! Я вчера днем был в штабе полка и случайно услышал разговор в отношении тебя. Суть его сводилась к тому, что ты в ходе рейда по спасению летчиков и полковника Грачева угрожал последнему расстрелом. Я впервые вчера узнал, что вы, оказывается, с ним давно знакомы и ты, якобы до сих пор не можешь простить ему то, что он увел у тебя жену.

– Ну и что? Он о себе там ничего не говорил?

– Может, что-то и говорил, но я этого не слышал. Я тебе лишь говорю о разговоре командира полка с кем-то из штаба.

Крылов слушал комбата и не мог поверить в то, о чем он ему сейчас рассказывал. Еще минут пять назад он был абсолютно спокоен, но сейчас в нем все кипело, и эмоции просто захлестывали его. Кровь прилила к его голове, и он уже не слышал то, о чем ему говорил комбат.

– Крылов? Ты слышишь меня или нет? Если слышишь, то ответь!

– Слышу, Валера, – еле выдавил он из себя.

– Так вот, я не исключаю того, что когда ты вернешься с «дороги», тебя потянут сотрудники особого отдела. Ты же сам знаешь, они очень любят подобные факты, тем более, им развязали руки наши отцы-командиры.

– В каком смысле, – развязали?

– Командир полка сказал, что он не против того, чтобы во всем этом разобрались люди из особого отдела.

– Спасибо, друг. Предупрежден, значит – вооружен. Мы еще посмотрим, кто кого завалит в нашем противоборстве. Что не говори, за мной с десяток свидетелей, а у него – никого.

– Ты, наверное, забыл, чей он родственник. Это родство пересилит показания всего твоего отряда.

– Ты меня не пугай, Валера. В особом отделе тоже служат нормальные люди, они разберутся кто из нас прав, а кто виноват.

– Ладно. Ты сам просил меня, чтобы я тебе рассказал об этом. Я и рассказал, а теперь поступай, как знаешь.

Комбат положил трубку, а он все еще продолжал сидеть на кровати, крепко сжимая в руке телефонную трубку. Почему-то его стала бить мелкая нервная дрожь. Крылову не верилось в то, о чем так подробно рассказал ему комбат. Он сел за стол и стал писать письма. Письмо матери он написал быстро, а вот письмо Ольге заняло у него довольно много времени. Он написал ей все, что случилось с ним в последнем выходе. Закончив писать, он вытер вспотевший от напряжения лоб и вышел из комнаты. Перекурив на крыльце, он вернулся обратно в комнату и, застелив стол какой-то местной газетой, Александр стал чистить свой АКС.

Раздался скрип двери. Он резко обернулся и увидел Белоусова, который вошел в его комнату.

– Что не отдыхаешь, командир? Я вот проходил мимо твоей двери, смотрю, свет горит, вот и вошел.

– Раз вошел, садись. Чай будешь?

– Буду.

– Тогда ставь чайник на плиту. Я сейчас закончу чистить автомат и будем пить чай.

Он быстро собрал разобранный автомат, убрал газету и сел за стол.

– Ты знаешь, Андрей, мне сейчас позвонил комбат и сообщил, что полковник Грачев написал рапорт в особый отдел дивизии. Пишет, что я во время рейда угрожал ему расстрелом, оскорблял его и унижал в присутствии подчиненных.