Судьба цивилизации

Как бы то ни было, но и утверждать, что наши воззрения на него абсолютно ложны, мы тоже не вправе. Сомнительно, чтобы всё пребывало в покое – настолько мы знаем, это не так – но из этого само по себе ничего не вытекает. Наши прошлое и настоящее – не самые лучшие помощники в том, чтобы определить, каково оно, они есть лишь момент в существовании Вселенной – или их множества, как в теориях мультиверса – и на их основе говорить о чём-то проблематично, хотя и не лишено смысла.

В любом случае мы должны понимать, что время есть неотъемлемый атрибут, по крайней мере, данного этапа развития мироздания, которому оно в эту эпоху имманентно. Оно есть часть того, что мы наблюдаем вокруг, однако это всё, что мы в состоянии о нём сказать. Но при чём тут естественность и какое отношение оно имеет к тому, что нормально, а что – нет? Попробуем разобраться – как будто до этого мы занимались чем-то иным.

Натуральное, как и время – это местный и текущий феномен. Если речь идёт о нынешнем моменте – не мгновении, оно слишком кратко, но об эре – то мы обязаны согласиться с тем, что чего-то фундаментального и неизменного попросту нет. Открытые нами законы при таком раскладе – это описание теперешнего состояния системы, которому совершенно ни к чему всегда быть таковым – если подобное в принципе имеет какое-то содержание.

Как и в ситуации с видом, регистрируемая нами структура реальности – включающая в себя в том числе и рассматриваемый тут предмет, и хотя это порождает парадоксы и несостыковки, без них, по-видимому, никуда – носит временный и транзитный характер – хотя и стоит признать, что очень длительный – если наши теории верны. Это означает, что само оно меняется – не в себе самом, но как-то по-другому, проблема в отображении состоит в том, что мы есть часть этого целого, вне которого мы не представимы – а мы видим только то, что случилось – или ещё произойдёт или как-то иначе, возможности поистине захватывают. Что и как будет дальше нам неизвестно, по понятно, что не так как до сих пор – или нет, мы излишне невежественны чуть ли не в любом вопросе.

Естественно здесь то, что предыдущий ход событий определил способы наших мышления и восприятия своей среды, которая нас и конституирует. В силу того, что время – это часть пространства, мы, будучи физическими объектами, по определению подчиняемся его ходу, а потому для нас вполне нормально полагать, что всё следует тому же маршруту, что и мы сами. В таком случае оно есть неотъемлемый атрибут естественности как таковой, а это указывает на то, что последняя столь же непостоянна, как и всё, что мы зачисляем в эту категорию. И это подводит нас к тому, чтобы сделать некоторые умозаключения из этой главы.

Стоит напомнить, что выше рассматривались такие возражения интуитивному пониманию нормальности как наша антропоморфная – а какая ещё? – природа, проблемы с системой координат и масштабом, непрозрачность причинно-следственных связей и, конечно, время. Хотя это и следовало бы указать в самом начале, но теперь настала пора объяснить, почему при изучении столь далёкого от указанных недостатков определения интересующего нас здесь феномена мы сосредоточились именно на них, а не на том, что имеет более прямое отношение к нормативному. Пусть отчасти это и было выполнено раньше, пришёл черёд более детального ответа.

Несмотря на то, что на первый взгляд это и не кажется очевидным, но саму по себе естественность для полноценного её понимания подвергать тщательному обзору ни к чему. С одной стороны, это заняло бы у нас слишком много времени и места – и так бы никуда не привело – с другой – это бы ничего толком о ней не сказало, но лишь затемнило бы суть дела.

Проблема состоит не столько в том, что она собой представляет, сколько в том, что мы за ней видим – и что при этом совершаем, чувствуем, думаем. То, что мы определяем, как входящее в данную категорию, зависит от качеств и свойств последней, но ничего не сообщает о том, что мы в неё помещаем. Выражаясь иначе, сами по себе предметы и явления не обладают вообще никакими качествами до тех пор, пока мы не посмотрим – фигурально, задействуются все доступные инструменты перцептивного и когнитивного аппаратов, а не только зрение – на них и не оценим их в соответствии с заранее созданной нами системой координат и соответствующей терминологией. Как мы это делаем – это вопрос второй главы, но то, что мы так поступаем, было уделом этой.