Судьба вампира

Узкая «испанка» обрамляла говорящую складку вокруг рта. Короткая черная борода оттеняла губы и подбородок. А копна седых волос скрывала гладкий покатый лоб и виски.

Судя по всему, фотография эта была сделана лет двадцать назад, и Виктору на ней должно было быть никак не больше двадцати восьми – тридцати лет. Но ничто не отличало его прежнего, двадцатилетней давности от нынешнего сорокавосьмилетнего мужчины.

Тэо перевернул снимок.

В правом нижнем углу чернела размашистая надпись, оставленная рукой автора.

Аригола, ноябрь, 1990.

Виктор Мурсия вышел из такси. За ним последовала Анна.

Как ни странно, после схватки с волками сил у писателя только прибавилось. Он с каждым часом чувствовал себя все лучше и уже не нуждался ни в посторонней помощи, ни в трости.

Он спросил у первого встречного, где здесь дом семьи Гевал. Одетый в старое, от поношенности чуть ли не просвечивающееся серое пальто, тщедушный старикашка указал корявым пальцем в конец улицы и прошепелявил что-то нечленораздельное.

Жалкая лачуга в самом сердце Унылого Грота встретила писателя мертвой тишиной. Выглядывая из-под густых крон древних тополей черной копной покосившейся черепицы, она отпугивала прохожих своим видом.

Поднявшись по гнилым ступеням на деревянное крыльцо, Виктор постучал в дверь. Ответа не последовало. Он повернулся к дочери.

– Как ты думаешь, здесь есть кто-нибудь?

Вместо ответа девушка коснулась рукой двери. Та оказалась не заперта.

Писатель первым вошел в дом и, сделав два шага, остановился. На полу, на спине лежала пожилая женщина. Седые волосы ее были растрепаны, кое-где они свалялись комками запекшейся крови. Мертвые глаза смотрели в потолок, руки вцепились в широкие трещины паркетного пола, в безуспешной попытке пытаясь задержаться в этом мире.

Виктору показалось, что он знает ее. Он присмотрелся и понял, что это та нищенка, которая просила у него милостыню, когда несколько дней назад утром он нашел свою машину и заперся в ней, вспоминая события, приведшие его ко всем злоключениям в Менкаре.

Он увидел, что с шеи ее стекает свежая, еще не успевшая остыть струйка крови, и понял, что укушена она была совсем недавно. Тот, кто это сделал, все просчитал. Но где он был сейчас?

Писатель осмотрелся, прислушиваясь к обманчивой тишине. Он знал, вампир может затаиться так, что ничем не выдаст своего присутствия даже в таком замкнутом пространстве, как этот дом. Он вытащил атам и прошел на кухню. Никого. Единственная комната тоже была пуста.

Краем уха он уловил какое-то движение в темном углу… но не успел обернуться, и в следующую секунду на спину ему кто-то прыгнул. Через миг когти вампира уже раздирали его плоть, а клыки тянулись к вожделенному горлу. Но то ли вампир не заметил девушку, стоящую у двери, то ли не придал ей значения, однако она дала о себе знать гораздо раньше, чем нападавший успел сообразить, какую опасность она из себя представляет.

– Отойди от него!

Когда оба мужчины обернулись, то увидели девушку с пистолетом. Дуло его было направлено в голову одного из них.

Виктор скинул с себя нападавшего и поднялся с пола.

– Господи, Анна, откуда у тебя пистолет?

– Подарок Магды на восемнадцатилетие.

– Давай стреляй, сука! – крикнул адвокат, с дьявольской усмешкой глядя на девушку в бирюзовом платье. – Я бессмертен, твою мать! – он кинулся к ней, но его прыжок прервал выстрел.

Пуля попала вампиру в грудь и отбросила его на полшага назад, но не принесла ощутимого вреда. Вместо предсмертных конвульсий Эдди Вис почувствовал лишь мимолетную слабость, да и только. Он оскалился, блистая белыми зубами, и вновь двинулся на девушку.

Раздался еще один выстрел. Но он также лишь замедлил на несколько секунд продвижение вампира.

– Никто не может меня убить! Никто!

– Я могу, – с этими словами Виктор Мурсия сам пошел на сближение с врагом. Ему показалось, что Эдди не заметил его движения рукой и, когда он вытащил клинок, неподдельное удивление отпечаталось на лице у адвоката. Одного коварного и точного удара писателю хватило, чтобы обречь свою жертву на быструю смерть. Последними словами Эдди Виса были… – Дочь вернулась к папе… Анна опустила пистолет.

Она смотрела, как отец вытирает лезвие ножа от крови. Спокойно, без нервов, словно делает это каждый день. К сожалению, констатировала она про себя, вспоминая тот момент в лесу, этот жест стал для него привычным в последнее время.

Сзади послышался скрип двери, и через миг в дом вошел Тэо Брукс. – Не пугай так, – писатель держал дочь за руку. – Ты один?

– Да.

– Почему не в доме Фабиански?

– Я не мог больше ждать.

– А где ты оставил лук и стрелы?

– Стрелы кончились, – бросил орнан и кивнул на тело Эдди Виса.

– Он зачем-то явился сюда и… – вдруг женщина, лежащая на полу, пошевелилась. Ее пробуждение было ожидаемо писателем. И, тем не менее, вместо того, чтобы завершить дело, он протянул нож мудрецу.

– Я? – удивился Тэо.

– С меня хватит, – выдохнул Виктор и, обнимая за плечи Анну, отвернулся вместе с ней.